Как и многие бывалые первопроходцы, автор, путешествуя, не расставался с фотоаппаратом. Поэтому многое увиденное в этом калейдоскопе таёжных встреч запечатлено на фотографиях.
Ложная тропа
Проводник Тюлюш Хуурак возвращался из экспедиционной бригады, работавшей в центральной части Саян. Так случилось, что инженер Альберт Бартер со своей бригадой остался без продуктов. Тюлюш доставил Бартеру продукты на двух вьючных лошадях, а обратно ехал верхом на одной из лошадей, вторая лошадь — следовала на привязи. Каждый раз я опасался, отправляя проводника с продуктами в бригаду, того, что он уходит в тайгу один. По правилам техники безопасности, категорически запрещено передвигаться по тайге одному. Я вновь и вновь предлагал проводнику забрать в маршрут одного рабочего с базы партии. Тюлюш, потомственный тувинский охотник, всю жизнь занимавшийся охотой в отдалённых уголках Саянских отрогов, мне доказывал, что на охоту он ходит только один, его никто никогда не сопровождает. Ему приходилось встречаться с медведями много-много раз, на его счету несколько десятков застреленных медведей; порой поединки с ними происходили в сложных условиях, иногда они были критическими. Каждую осень вплоть до январских морозов он охотился в одиночку, даже его девятилетний сын приходил к нему в охотничью избушку осенью, приносил продукты, притом в пути ему приходилось ночь коротать в тайге у костра одному.
На этот раз проводник попал в странную историю. Продукты в бригаду он доставил на лошадях по тропе за три дня, обратно решил сократить путь, поехав без тропы, для этого нужно было пересечь перевал. Его главная цель была изучить новые таёжные урочища, в которых он не бывал. Работая летом в нашей экспедиции, Тюлюш таким образом обследовал таёжные просторы, в некоторых охотился в осенне-зимний период. Обычно при доставке продуктов в бригады он брал в маршрут одну из своих охотничьих собак, на этот раз в бригаде работники уговорили проводника оставить им собаку до конца полевого сезона. Дело в том, что бригаду постоянно стал преследовать медведь, поэтому Баргер попросил проводника отдать им собаку для безопасности завершения полевого сезона. Проводник медленно ехал по затенённым таёжным зарослям. После пересечения небольшой горной реки вдруг появилась тропа, она оказалась широкой, даже имелись затёсы. Тувинец знал, что эти охотничьи угодья никому не принадлежат, поэтому тропа его удивила. Затёсы были трёх- или пятилетней давности. Охотник знал, что в тайге случайных троп не бывает, — обязательно она должна вывести к какому-нибудь строению или золотоносным приискам, возможно, кто-то «затеял» загадочное ремесло в таёжном ущелье. Таинственная тропа увлекла охотника, он удалялся всё дальше и дальше вглубь непроходимых лесных зарослей.
Неожиданно рядом раздался выстрел, просвистела пуля, — испуганная лошадь вздыбилась на задние ноги, с необыкновенной быстротой дёрнулась в сторону. Тюлюш вылетел из седла, лошади умчались по тропе в обратную сторону. Бывалый охотник в такую ситуацию никогда не попадал. Между деревьями проводник обнаружил самострел, непонятно на кого он был сооружён. Удачно не пострадали лошади, и седок тоже уцелел, пуля пролетела в нескольких сантиметрах от всадника. Самострел был сооружён из одноствольного старого ружья шестнадцатого калибра. Долго охотник рассматривал грозное устройство, зная, что эти сооружения категорически запрещено делать. Бывалый охотник почувствовал настороженность, он осмотрелся по сторонам, снял с плеча двустволку. Лошадей не было, положение становилось критическим. Нужно было отправляться за сбежавшими лошадьми. Теперь проводник вспомнил про свою собаку, которая сейчас бы помогла выйти из этой сложной ситуации. Где-то обязательно близко располагался хозяин этого бандитского сооружения. Тюлюш понимал, что он мог находиться в данный момент на прицельной оружейной мушке таёжного отшельника. Проводник постарался спокойно удалиться из густого ельника. Он удалялся по тропе, прижимаясь к одной стороне, а иногда шёл рядом с тропой по лесу, чтобы не находиться под прицелом пули. Лавируя между стволами деревьев, проводник спешил добраться до речного брода, надеясь, что в густых зарослях без тропы лошади запутаются: потому что вторая лошадь находилась на привязи, поэтому где-нибудь она пойдёт по другую сторону ствола и тогда они вынуждены будут остановиться.