Мои руки разомкнулись.
В прошлый раз, когда я падала, меня поймал Николас в свои руки, хотя я и не помнила этого. На этот раз это был океан, который обернул меня в своё холодное объятие. Я вздохнула, когда боль испарилась, и мир погрузился в темноту, а волны сомкнулись над моей головой.
Глава 21
— Смотри, папочка! Теперь я могу проехать весь путь вокруг, не упав.
— Это здорово, милая.
Папочка наблюдал, пока я скользила на коньках по широкому кругу вокруг него. Я подъехала к нему на шатких ногах, и он поймал меня как раз перед тем, как я чуть не упала.
— Ух, ты, притормози, Гретцки 18 .
— Я замёрзла. Теперь мы можем пойти выпить горячего шоколада? — с надеждой спросила я его и он, опустив на меня взгляд, широко улыбнулся.
— Конечно! Когда это мы не получали свой горячий шоколад?
Мы сели на скамейку, и папочка подул на мой напиток, слегка охладив его для меня.
— Вот, держи, милая, — я сделала большой глоток, и он улыбнулся мне. — Поаккуратней, а то обожжёшь язык.
Но шоколад не обжигал меня, и я выпила полную чашку. Я передала ему пустую чашку.
— Можно мне ещё?
— Ещё шоколада? Неужели тебе не хочется ещё покататься?
Я покачала головой, задрожав, несмотря на моё тёплое пальто и рукавицы.
— Пожалуйста, папочка. Я так замёрзла.
— Как она справляется?
— Она жива и она борец. Это всё, что я могу сказать.
— Она выглядит такой смертной, такой хрупкой.
— Да, но она сильнее, чем кажется, — холодное прикосновение ко лбу. — Отдыхай сейчас и поправляйся, малышка.
— Мне так плохо.
Рука папочки ощущалась холодной по сравнению с моим лицом.
— Хммм, у тебя небольшой жар. Где болит?
Я раскашлялась и содрогнулась.
— Моё горло болит и тут больно, — скрипучим голосом проговорила я, прикоснувшись к своей груди.
Он подогнул под меня одеяло и вышел из комнаты, вернувшись со стаканом воды и какими-то таблетками. Я послушно приняла таблетки и жадно выпила стакан воды.
— Ещё, — задыхаясь, произнесла я.
Я испытывала жажду, очень сильную жажду.
— Почему её тело сопротивляется исцелению?
— Из-за крови демона, она отравляет её.
— Но ведь демон является частью её. Как он может вредить ей?
— Нет, это кровь другого демона, та, что была на оружие. Её тело должно сделать выбор: принять это или отвергнуть.
— Что это с ней сделает, если не убьёт её?
— Не могу сказать. Она не похожа ни на кого другого, кого мы излечивали.
— Мы можем что-то сделать, чтобы помочь ей?
Вздох.
— Теперь всё зависит от неё.
— Я мертва?
— Ну, что за глупости ты спрашиваешь, милая, — уголки тёплых зеленых глаз моего папы сформировали гусиные лапки, когда он улыбнулся. Он похлопал по местечку на софе рядом с собой, и я счастливо свернулась в изгибе его руки: — Я не могу в это поверить. Моя маленькая девочка уже совсем взрослая.
Я нахмурилась.
— Я не понимаю. Где ты был всё это время?
Он вздохнул и стиснул мои плечи.
— Я никогда и не уходил. Я был с тобой каждый день.
— Но я не смогла найти тебя. Я была одна и напугана, а ты ушёл.
— Ты никогда не была одинока, Сара. У тебя был Нейт и твои друзья. Они до сих пор у тебя есть.
Слёзы прожигали мне глаза.
— Я наделала так много ошибок, папочка. Я лгала каждому, причинила боль Нейту и своим друзьям. Сейчас, вероятно, они все ненавидят меня. Всё, что я делаю, причиняет кому-то вред. Даже Николасу. Он пытался мне помочь, но я его тоже подвела. Неудивительно, что я умерла.
— Никто не ненавидит тебя, милая, и ты не мертва.
Я покачала головой.
— Ты мёртв и единственная возможность, когда я могу говорить с тобой, так это если тоже мертва.