Он язвительно, нетерпеливо вскинул бровь, и я злобно на него посмотрела.
— Послушай, я же сказала, что всё запутано.
Он едва различимо вздохнул.
— Прости. Пожалуйста, продолжай.
Извинение было настолько неожиданным, настолько нехарактерным для Николаса, что я забыла о чём говорила, и мне потребовалось несколько минут, чтобы вспомнить. Я рассказала ему всё, что поведала Нейту об Айне и о том, что я узнала о своей прародительнице-ундине. Надо отдать ему должное, его лицо не выдало ни одной эмоции, когда я обнародовала своё уникальное наследие. Свой рассказ я закончила на предостережении Айне быть осмотрительной, потому что в мире были те, кто не обрадуется моему существованию.
— Ты мне не рассказала эту часть, — сделал замечание Нейт, который появился в кухне на середине моего рассказа. — Означает ли это, что ты в ещё большей опасности?
— Нет, — решительно заявил ему Николас. — Потому что на этот раз мы обеспечим ей безопасность.
Нейт обозримо расслабился.
— Значит, она в безопасности здесь?
Николас повернулся к Нейту.
— Я не обманывал тебя с тех самых пор, как мы встретились, и не начну делать это сейчас. Пока мы не отследим Магистра Эли, Саре угрожает опасность везде, за исключением, если она будет с Мохири, — Нейт начал было говорить, но Николас продолжил: — Я понимаю, что ты немного о нас знаешь, но среди Мохири у Сары есть семья, и они никогда не причинят ей вреда. И тебе там точно также будут рады.
— Серьёзно? — спросила я.
Если Нейт сможет поехать со мной, предстоящая жизнь с Мохири возможно не будет настолько плохой.
Нейт покачал головой.
— Спасибо, это очень великодушно, но я не могу просто взять собраться и уехать. У меня выходит в свет новая книга и запланировано турне в поддержку книги. И если быть честным, не думаю, что смогу комфортно проживать среди людей, которые выглядят на двадцать лет.
Моё сердце опустилось.
— Но ты можешь оказаться в опасности, если вампиры вернутся.
— Все — включая вампиров — считают, что ты мертва, — подметил Нейт. — Если они хотели бы вернуться, они уже сделали бы это к этому времени.
— Он прав, — произнёс Николас. — При условии, если мы вывезем тебя отсюда раньше, чем кто-либо обнаружит правду, Нейт будет в безопасности.
Я посмотрела на Нейта.
— Но я только что вернулась. Я не хочу оставлять тебя.
Нейт одарил меня утешительной улыбкой.
— Я не хочу, чтобы ты уезжала, но я буду чувствовать себя лучше, если буду знать, что ты в безопасности. И не похоже, что мы не сможем общаться по телефону всякий раз, когда бы ты ни захотела. Я приеду на Рождество, если Мохири празднуют его.
— Празднуем, и День Благодарения тоже, — уведомил нас Николас. Он покачал головой на мой изумлённый вид: — Мы не так уж сильно отличаемся, как ты о нас думаешь.
Я посмотрела на свои стиснутые руки, но они не содержали никаких ответов для меня. После всего, что мы пережили, я не хотела оставлять Нейта, но если я останусь здесь, я рискую вновь подвергнуть его жизнь опасности. Его уже и так похищали, и тот, кто пытался добраться до меня, едва не убил его. Моё решение должно основываться на его безопасности также же, как и на своей, и бремя этого тягостно легло на мои плечи.
Я добилась того чего хотела: правду, стоявшую за убийством моего отца, и вампир, который убил его, был мёртв. Но взгляд назад на всё то ужасное, что случилось явно или косвенно из-за моего эгоистичного крестового похода, заставил мою кожу покалывать от ненависти к самой себе. Я отодвинула кресло и встала, избегая их взгляды. Никто из них не заговорил, когда я подошла к раковине и стала, не сводя глаз, смотреть на залив. Я любила этот вид так же сильно, как любила наш дом. Я всегда знала, что однажды мне придётся покинуть это место, чтобы поехать учиться в колледж, но это казалось таким далёким. Теперь мою грудь разрывало в клочья от мысли об оставлении всего этого позади, от перспективы никогда не увидеть это снова. Но я сделаю всё, чтобы никогда больше не обрекать Нейта на ад, который он уже на себе испытал.
Мои руки сжали край кухонной стойки, когда я сделала единственный верный выбор, который у меня был.
* * *
— Я не могу поверить, что ты на самом деле уезжаешь.
Я поставила свою сумку рядом с чемоданами и коробками, загромоздившими прихожую у передней двери. Выдавив улыбку, я повернулась, чтобы посмотреть на Роланда, который едва оставлял меня одну с тех пор, как они с Питером вчера, ровно через пятнадцать минут после звонка Нейта, ворвались в дом. Мои рёбра до сих пор болели от их сокрушительных объятий, но это не шло ни в какое сравнение с болью в моём сердце.