— Слушай, у меня сейчас нет с собой визитной карточки, но когда я вернусь с Гавайев, я пришлю тебе ее. Я занимаюсь коммерческой недвижимостью и иногда инвестирую в местные предприятия, особенно в те, которые основаны женщинами-предпринимателями. Если ты когда-нибудь захочешь поговорить об этом подробнее, дай мне знать. Это будет мой способ выразить свою признательность за то, что ты спасла меня от позора на моей свадьбе.
— Хорошо, — сказала я, хотя это казалось не слишком реалистичным. — Спасибо.
Она улыбнулась мне в последний раз и исчезла в коридоре, оставив меня одну в кабинете Мака.
Я собрала швейный набор и положила его в верхний ящик вместе с ножницами. Я знала, что должна вернуться в приемную, но не могла удержаться, чтобы не присесть в его кресло. Опустившись в потертую кожу, я положила руки на подлокотники, закрыла глаза и глубоко вдохнула.
Его задница сидит здесь каждый день.
— Фрэнни? Что ты делаешь?
Мои глаза распахнулись, и я увидела свою сестру Хлою, которая смотрела на меня из дверного проема.
Я вскочила. — Ничего, — быстро сказала я, выходя из-за стола. — Я просто искала кое-что.
— В кабинете Мака?
— Да. Выключив свет, я прошла мимо нее в коридор, закрыв за нами дверь. — Невеста порвала бретельку на платье, а у Мака в столе есть швейный набор. Я зашила его.
— Да, я только что видела, как она промчалась мимо. Хлоя оглянулась через плечо. — Эй, ты не видела папу? Он сегодня здесь?
— Он точно был здесь. Он не в ресторане? Я начала идти обратно к стойке регистрации.
— Нет. Может, он уже лег спать. Он так устает в последнее время. Я волнуюсь за него.
— Я тоже, — признала я, открывая дверь в конце коридора и пропуская Хлою вперед. — Ему стоит немного сбавить обороты.
— Я согласна. Я бы хотела, чтобы он позволил мне…Она вздохнула. — Но он никогда не позволит.
— Позволит что?
— Неважно. Ничего. Я ухожу.
— Хорошо. Спокойной ночи.
Когда я смотрела, как она выходит через парадную дверь, я старалась не чувствовать разочарования от того, что она не доверилась мне. Но в этом не было ничего нового — хотя Хлоя была ближе всех ко мне по возрасту, всего на пять лет старше, мы никогда не были особенно близки.
Часть меня думала, что, возможно, это из-за того, что в детстве я получала больше внимания из-за проблем с сердцем. Она была малышкой, пока я не появилась на свет, нуждаясь во всяческом внимании и заботе, включая три операции на открытом сердце в возрасте до десяти лет. Может быть в то время, ее игнорировали.
А может, дело в разнице в возрасте. Она всегда вырастала из вещей, когда я наоборот ими интересовалась — барби, браслеты дружбы, группы в которых пели мальчики. Наши интересы никогда не совпадали, к тому же она поступила в колледж еще до того, как я перешла в среднюю школу.
Мне часто хотелось, чтобы между мной и Хлоей все было по-другому — между всеми моими сестрами. Сестры Сойер, так нас называли люди.
Старшая Сильвия жила с мужем и двумя детьми в большом, красивом доме недалеко от Санта-Барбары. Я никогда не навещала ее, но Сильвия выкладывала множество фотографий в своих социальных сетях с хэштегами #blessed, #mylife и #grateful. Все мои сестры были красивыми, но я всегда считала Сильвию самой яркой. Ее муж Бретт, инвестиционный банкир, был привлекательным и успешным, их дети были очаровательными и умными, и казалось, что у них идеальная жизнь. Именно поэтому мне всегда казалось немного странным, что Сильвия никогда не улыбается на фотографиях.
Эйприл было тридцать пять лет, у нее была своя квартира в центре Траверс-Сити, недалеко от Кловерли. После колледжа она переехала в Нью-Йорк и проработала там семь лет. После этого она вернулась домой и занялась организацией мероприятий здесь, в одиночку превратив ферму Кловерли в место проведения роскошных свадеб в стиле кантри. Ее взгляд на дизайн и способность предвидеть тенденции и адаптироваться к ним были невероятны. Она была романтиком, как и я, и жила свадьбами, поэтому мне было странно, что она не замужем, но когда наша мама намекала на это, Эйприл всегда просто пожимала плечами и говорила, что еще не встретила подходящего человека.
Нашей средней сестре, Мэг, было тридцать три года, и она жила в Вашингтоне, округ Колумбия. Она всегда была очень страстной и открыто говорила о своих целях, от предотвращения жестокого обращения с животными до прав женщин и борьбы с бедностью. После окончания юридической школы она устроилась на работу в ACLU, но теперь работала в штате сенатора США. Она была так занята, что редко бывала дома. Я думала, что она по-прежнему живет со своим парнем, высокопоставленным правительственным чиновником, но я не была уверена.