Она пожала плечами и снова облокотилась на столешницу.
- Хлоя предложила мне управлять дегустационным залом в Траверс-Сити, но на самом деле я не так уж много знаю о вине. Мне лучше работать в гостинице. Мне нравится работать с едой, особенно с выпечкой.
- Судя по тому, что я слышал, у тебя это замечательно получается - и судя по тому, что я пробовал, конечно. Ты когда-нибудь думала об открытии пекарни?
Ее глаза опустились на руки.
- Немного.
- И?
Она не ответила сразу.
- Не знаю. Чтобы начать бизнес, нужно много времени и денег, а я не очень... авантюрная. Не думаю, что из меня получится хороший предприниматель.
- Я думаю, ты сможешь сделать все, что захочешь, - сказал я ей.
-Правда?
Она подняла глаза и мягко улыбнулась, заставив мое сердце пропустить несколько ударов.
- Правда.
- Думаю, я могла бы поговорить с отцом, - сказала она со вздохом. - Но у моей мамы будут проблемы с этим.
- Почему?
Она выпрямилась и прислонилась спиной к острову, слегка закатив глаза.
- Ничего особенного, на самом деле, но я родилась с пороком сердца, из-за которого у меня немного повышен риск сердечного приступа, веришь или нет, поэтому она всегда беспокоится о стрессе и его влиянии на меня.
- Я этого не знал, - сказал я, понимая, что, вероятно, есть много вещей о ней, которые я не знал, но хотел бы знать. - Ты сейчас в порядке?
- Да, у меня были операции, чтобы исправить проблему, когда я была моложе, но моя мама всегда была чрезмерно заботливой - оба моих родителя, на самом деле. Хотя врачи говорят, что я в порядке, мне кажется, что родители смотрят на меня и видят больного ребенка.
Положив ложку в пустую тарелку, я отнес ее к раковине.
- Как отец, я могу это понять. Мы не можем не видеть в наших детях невинных, беспомощных младенцев, которые нуждаются в нашей защите.
- Ну, я не ребенок, - огрызнулась она. И я не хочу, чтобы со мной обращались как с ребенком.
Я повернулся и удивленно посмотрел на нее. Я никогда не слышал, чтобы она говорила сердито.
- Прости меня, Фрэнни. Я не имел в виду, что ты ребенок. Я имел в виду, что отцу трудно отпустить ребенка. Мысленно мы понимаем, что не нужны нашим детям, хотим чтобы они могли проложить свой собственный путь в мире, но в душе мы не можем прекратить попытки уберечь их от ошибок. Мы меньше всего хотим, чтобы дети пострадали.
Она вздохнула.
- Прости. Я не хотела срываться на тебе. Я поссорилась с мамой, и... я просто немного устала от того, что меня все время воспринимают как ребенка. Я хочу, чтобы меня воспринимали как взрослого человека, способного принимать собственные решения. Понимаешь?
В тот момент я понял, как хорошо она выглядела, стоя на моей кухне, вздорная и взвинченная, немного розового на ее щеках, немного кожи, показавшейся там, где ее свитер соскользнул с плеча. Я хотел укусить ее.
Я прислонился спиной к раковине, ухватившись за край столешницы.
- Я тебя понимаю.
- Я имею в виду, мне двадцать семь лет. Она сделала шаг ближе. - Разве ты не думаешь, что я должна иметь право на несколько ошибок?
Поговорим об ошибках. В два шага я мог бы преодолеть расстояние между нами. Обнять ее. Прижаться губами к ее губам и почувствовать, как ее грудь прижимается к моей. Но я не стал этого делать.
Может, она и не была ребенком, но ей было всего двадцать семь - на целых десять лет моложе меня. Она была дочерью босса. Она была няней. Она была здесь, делая мне одолжение.
И она доверяла мне.
У меня не было не единого шанса.
Глава 7
Фрэнни
Я затаила дыхание.
Я даже не знала почему, но что-то было в том, как Мак смотрел на меня. И напряжение в его теле - мышцы шеи были напряжены. Его пальцы вцепились в край столешницы. Его челюсть. Это создавало впечатление сдержанности. Как будто он сдерживал себя.
Что-то незнакомое гудело в воздухе между нами. Я чувствовала это - он хотел меня так же, как я хотела его.
Неудивительно, что я не могла дышать.
Затем он прочистил горло и отвернулся от меня, прервав напряжение. - Конечно. Всем нужно время от времени совершать ошибки.
Я даже забыла, что задала этот вопрос.
Он включил кран, сполоснул свою посуду и положил ее в посудомоечную машину. Я стояла и смотрела на его мускулистую спину, на ширину его плеч, на то как джинсы обтягивали его задницу. Если бы я была на его месте, а он на моем, я бы подошла и обвила руками его талию, прижалась щекой к его спине. Затем он повернулся бы, обхватив меня руками. Он бы опустил свои губы к моим, и...
- Я должен отвезти тебя домой, - сказал он, прерывая мои фантазии. Хочешь взять свою куртку?
- Конечно.
Но на самом деле я не хотела уходить. Я хотела остаться в этом теплом, хаотичном доме с ним и девочками. Притвориться, что я принадлежу этому месту. Притвориться, что я принадлежу ему.
- Хочешь, я поставлю чили в холодильник?- спросила я.
- Я могу сделать это, когда вернусь.
- Хорошо. Я пожелаю спокойной ночи девочкам.
- Вообще-то, им лучше поехать с нами. Уже поздно. Он подошел к задней двери и натянул ботинки, оставив их незашнурованными. - Можешь сказать им, чтобы они надели свои вещи? Я прогрею машину.
-Да.
Я пошла в гостиную, собрала детей, и мы уже застегивали куртки, когда Мак снова вошел через заднюю дверь, он был хмурым.
- Конечно, моя гребаная машина не заводится.
Одна из девочек прищелкнула языком.
- Доллар, папочка.
Он посмотрел на них.
- Я должен получить скидку за проблемы с машиной.
- Что-то с аккумулятором спросила я, не снимая одной перчатки.
- Может быть. Но так, как она припаркована в гараже, мы даже не сможем подогнать твою машину достаточно близко, чтобы подсоединить ее.
- Как насчет того, чтобы воспользоваться моей машиной, чтобы отвезти меня домой? Вы можете высадить меня и взять ее на завтра. Или на столько, сколько тебе нужно. Я всегда могу взять у мамы внедорожник, если мне нужно будет куда-то поехать.
Он нахмурил брови.
- Я мог бы попробовать, но твоя машина довольно глубоко увязла в снегу. Мне понадобится время, чтобы откопать ее. А тебе на ней было нормально? Здесь еще даже не расчистили улицы.
-Было не очень, - признала я.
Мой "Жук" был очаровательным и милым летом, но каждую зиму я жалела, что не выбрала что-то большее и лучшее для снега.
Мак вздохнул, потирая затылок. Снежинки таяли на его плечах, шарфе и волосах - он вышел на улицу без шапки. Кончики его ушей покраснели от холода.
Пока мы стояли, зазвонил телефон, и Милли вскрикнула.
- Снежный день! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!
Фелисити первой добежала до телефона и сняла трубку.
- Алло? - потом она взволнованно кивнула и станцевала небольшой танец. - Завтра снежный день! Никакой школы!
Пока девочки ликовали, Мак смотрел на меня поверх их голов, выражение его лица было мрачным.
- Мне нужно пиво.
Я рассмеялась, покачав головой.
- Я тебя не виню.
- Папа, можно Фрэнни останется на ночь? - спросила Милли.
- Она может спать в моей комнате! - крикнула Уинни, хлопая в ладоши.
- Она не захочет спать с тобой, - сказала Милли. Ты мочишь кровать.
- Перестань!
- И ты тоже!
- Папа, Милли сказала, что я мочусь в постель, а я больше не мочусь!
- Хватит! Мак поднял руки. - Мне нужно подумать.
- Но можно она переночует, папочка? Пожалуйста? - Фелисити сцепила руки под подбородком.
Он посмотрел на меня.
- Мне неприятно это говорить, но я думаю, что ты возможно застряла на ночь в нашем зоопарке.
-Я не возражаю. Мне просто нужно позвонить маме и сообщить ей. Я закатила глаза, подумав, что в двадцать семь лет это не должно было быть необходимым и, вероятно, я еще больше походила на ребенка. - Иначе она взбесится.
- Я понял, - сказал он.
- Ура! Тогда мы сможем испечь что-нибудь утром на завтрак. Фрэнни знает, как сделать банановый хлеб без глютена!