-Знаешь, Мак, ты для нас как член семьи.
Он поднял фотографию меня и девочек, на которую я смотрел раньше, и положил ее себе на колени.
Его добрые слова были для меня как удар в живот.
- Спасибо, сэр.
- И я надеюсь, ты знаешь, что тебе здесь всегда рады.
- Спасибо. Я... Я прочистил горло. Я очень рад быть частью этой команды.
Он поднял на меня глаза.
- Это больше, чем команда.
Я кивнул. В горле пересохло, я не мог говорить.
Положив фотографию обратно на стол, он сказал: У меня никогда не было сыновей, и мой зять бывает здесь нечасто, так что если ты захочешь поехать на рыбалку, охоту или еще куда-нибудь, дай мне знать. Если я немного сбавлю темп, у меня появится свободное время. Я бы хотел заполнить его тем, что мне нравится, проводя время с людьми, которые мне дороги.
- Звучит как план.
Я попытался улыбнуться, но чувствовал себя дерьмово. Я не заслуживал его доброты после того, что я сделал с Фрэнни. Я не заслужил, чтобы он называл меня семьей, предлагал поехать со мной на рыбалку или считал меня приемным сыном. Неужели это был его способ сказать мне, что он не против отношений между мной и его дочерью? Черт возьми, я этого не заслужил! Мне почти хотелось, чтобы он набросился на меня с красным лицом в гневе, с яростью говоря о том, что я не могу так с ней обращаться и это не сойдет мне с рук. Мне хотелось, чтобы он ударил меня.
Я приехал домой на взводе. Фрэнни едва взглянула на меня, прежде чем обнять детей на прощание и исчезнуть в прихожей, чтобы надеть сапоги и куртку. Я снова последовал за ней.
- Ты сказала им что-нибудь о том, что не вернешься? спросил я.
- Нет. Она натянула сапоги. - Ты сказал мне не делать этого.
- Я знаю. Я скажу им сегодня вечером. Я сегодня разговаривал с агентством. Они сказали, что найти няню на замену к следующей неделе не составит труда.
- Хорошо.
Она застегнула куртку и надела шапку. Сегодня она снова заплела волосы в косички, и почему-то от этого мне стало еще грустнее. Я больше никогда не почувствую запах ее волос. Не буду расчесывать их. Не увижу, как они рассыпаются по моей подушке, свисают над моей грудью, каскадом спускаются по ее обнаженной спине.
Я засунул руки в карманы, мое сердце болело.
- Тогда, наверное, увидимся.
Она едва взглянула на меня, прежде чем выйти, закрыв за собой дверь. Несколько сумасшедших секунд я пытался придумать какую-нибудь причину, любую причину, чтобы побежать за ней, задержать ее здесь еще немного. Но я не смог.
Вместо этого я пошел в гостиную, отодвинул занавеску и выглянул в окно, наблюдая, как она садится в машину. Она завела двигатель, но не тронулась сразу. Я подумал, может быть, она разговаривает по телефону или пишет кому-то сообщение, но потом она опустила лицо в руки, и я понял, что она плачет.
Моя грудь словно разделилась на две части.
- Папа, что ты делаешь? - спросила Фелисити, подойдя ко мне сзади.
- Ничего, - ответил я, позволяя занавеске снова опуститься на место.
- Нет, ты смотришь на Фрэнни, - сказала она, запрыгивая на диван и снова отодвигая занавеску. Затем она ахнула от удивления. - О, она плачет!
- Она плачет? Тут же две другие девочки запрыгнули на диван и повернули шеи, чтобы лучше видеть.
Я отдернул занавеску перед ними.
- Я не знаю.
- Она плачет, я вижу, - сказала Милли. - Мы должны пойти к ней. Вдруг ей нужна помощь?
- Нет! крикнул я. - Оставьте ее в покое!
Все три девочки удивленно посмотрели на меня.
Я провел рукой по волосам и понизил голос.
- Иногда взрослым бывает грустно. С Фрэнни все в порядке.
- Откуда ты знаешь? упорствовала Милли. - Она ничего не говорила нам о том, что ей грустно.
-Потому что я знаю, - огрызнулся я.
Я подумал о ее добром, доверчивом отце и его добрых словах в мой адрес сегодня и почувствовал себя еще хуже.
- Это ты заставил ее грустить? спросила Уинни, ее тон был обвиняющим. - Ты на нее накричал? Когда ты кричишь на меня, мне становится грустно.
- Мне тоже, - добавила Фелисити. - А ты много кричал на этой неделе.
- Почему ты накричал на Фрэнни? Милли скрестила руки на груди. - Мы любим Фрэнни. Ты должен извиниться. Ты, наверное, напугал ее!
- Ради всего святого, Милли, я не кричал на Фрэнни!
- Теперь ты кричишь на меня.
- Нет, не кричу! крикнул я.
Уинни начала плакать и побежала вверх по лестнице. Фелисити и Милли обменялись взглядами, которые говорили: ОМГ, папа сходит с ума.
- Послушайте, - сказал я, стараясь сохранять спокойствие. - Иногда папы кричат. Это не значит, что они не любят своих детей. Это просто значит, что у них был плохой день.
- Фрэнни говорит, что от объятий плохой день становится лучше, - сказала Фелисити, водрузив очки на нос. - Но извини, мне сейчас не хочется тебя обнимать.
-Мне тоже.
Милли покачала головой.
Вздохнув, я опустился на другой конец дивана и закрыв глаза откинул голову назад.
- Мне жаль, девочки. Это была тяжелая неделя.
Они молчали несколько минут. Я подумал, что они, возможно, даже ушли наверх, но когда я открыл глаза, они все еще были здесь и смотрели на меня. Тогда у меня возникла идея.
- Фрэнни грустит, потому что она больше не может быть вашей няней, - сказал я.
Они посмотрели друг на друга, а затем на меня, их лица выражали смесь шока и паники.
- Что? Фелисити заплакала. - Почему?
- Потому что она нашла новую работу в кофейне, и у нее будет больше рабочих часов.
- Она больше не работает с вами в Кловерли? спросила Милли.
Я покачал головой.
- Нет.
- И мы больше никогда ее не увидим, - сказала Фелисити, слезы наполняли ее глаза.
- Она обещала прийти на мой показ мод, - запротестовала Милли, ее голос надломился. - Это завтра. Она же придет?
Я выдохнул, снова откинув голову назад. Я совсем забыл об этом чертовом показе.
- Я не знаю. Наверное, нет.
Они обе начали плакать, и это заставило меня снова вспыхнуть. Я тоже потерял ее, но я не плакал, хотя мне и хотелось.
- Прекратите, вы обе, - огрызнулся я. - Плакать не о чем. Она просто слишком занята, чтобы приходить сюда.
Это заставило их всхлипывать сильнее, и Фелисити вытерла нос рукавом.
- Это несправедливо, - рыдала она.
- Если вы собираетесь плакать, поднимайтесь в свои комнаты, - приказал я, как людоед, которым и был. - Я не хочу этого слышать.
Они соскочили с дивана и побежали наверх, и через мгновение я услышал, как хлопнули две двери. Сверху доносились звуки причитаний и отчаяния.
- Отлично, - пробормотал я. - Гребаный отец года.
Я сидел там с минуту и слушал, как рыдают мои дети, и жалел, что не могу выплакаться сам. Эта неделя была для меня сплошным страданием и стрессом. Небольшая разрядка сейчас была бы чертовски кстати.
Но я не мог. Я должен был извиниться перед своими детьми, съесть с ними мороженого и обнять их - если бы они позволили мне это сделать.
Посидев так некоторое время, терзаясь собственной агонией, я поднялся на ноги и медленно направился вверх по лестнице, моя голова раскалывалась, нервы были расшатаны, а сердце разбито на миллион маленьких кусочков.
Глава 29
Фрэнни
В субботу утром надеясь, что не опоздала я проскользнула в кафетерий средней школы, где проходил показ мод. Там было много народу, все стулья были заняты, поэтому я стояла у задней стены вместе с другими опоздавшими.
В то утро я работала в пекарне и потеряла счет времени - выпечка на огромной, красивой кухне в «Кофе Дарлинг» спасала мою душу на этой неделе, особенно после встречи с Маком в четверг и пятницу. Это было даже труднее, чем я ожидала. У меня еще больше разрывалось сердце от мысли, что я больше не буду часто видеться с девочками, но я понимала, почему он хочет найти новую няню. И я сделаю все чтобы навещать их, когда буду знать, что его там нет. Я не хотела, чтобы они думали, что я больше не забочусь о них только потому, что теперь я не их няня.