Узнав Деймона, она почувствовала новый вкус к жизни. Может быть, она рядила это открытие в личину эротического приключения, но они всегда были на грани чего-то большего, чем игра и забавы. Она больше не могла это от себя скрывать.
Сейчас Вероника раздумывала: сохранить ли ей свое уединение или довериться будущему, что бы оно ни принесло с собой?
Прощай, смех. Здравствуй, тоска.
— Буду хорошей девочкой и приму ванну, — сказала Вероника, взглянув на часы. — У меня еще сорок минут до прибытия наших первых жертв.
Первым прибыл Найджел Флисс, муж Джулии. Он выглядел нетерпеливым и напряженным, но был явно заинтригован вызовом в сомнительную студию в Сохо.
Найджел с головы до ног был магистром экономики и управления. Он вступил в компьютерный бизнес, отметившись шумным дебютом, но в данный момент балансировал на грани банкротства. Помимо нескольких намечающихся морщинок на лбу, он совершенно не изменился с тех пор, как учащимся привилегированной школы завоевал сердце восемнадцатилетней Джулии. Единственный неосторожный поступок, совершенный им в жизни, — это ранняя женитьба. Они казались счастливейшими на свете в первые дни барака, до того, как начались работа, дети, до того, как их отдалило друг от друга неистово потребительское отношение к жизни.
Вероника взяла у Найджела цветы — букет астр для хозяйки дома и красные розы для Джулии, восторгаясь его щедростью. Она показала ему какие-то работы Кейси, потом отвела в комнату, где хозяйка предложила ему вина и закуски. Кейси Грант могла очаровать кого угодно.
Следующим явился Мартин Брейди, громогласный и возбужденный, свежевыбритый и свежестриженный, с охапкой подарков: фрукты, вино, коробка слоеных пирожных.
— Ох, что это ты сделал со своими чудными рыжими кудрями?! — воскликнула Кейси.
Не смущаясь, Мартин передал свои дары в руки Вероники и посадил Поппи к себе на плечо.
— Теперь этой малютке не за что будет меня дергать, — сказал он.
Кейси подошла к нему, притянула к себе за уши и смачно поцеловала.
Вероника представила мужчин друг другу, и скоро уже они погрузились в обсуждение положения дел на бирже.
За напускной веселостью подруги Вероника заметила нервозность и, быстро обняв Кейси, прошептала:
— Все будет хорошо, вот увидишь. За себя не ручаюсь, но у вас с Мартином точно все будет хорошо.
Кто-то забарабанил в дверь студии, и Вероника побледнела.
— Это по мою душу!
По ту сторону железной двери стоял Деймон. Он был слишком красив. Не то чтобы специально наряжался — на нем были линялые джинсы и серый свитер, из-под которого торчал ярко-голубой воротничок рубашки, — но все равно выглядел сногсшибательно. Когда Вероника посмотрела ему в глаза, в ней вспыхнуло такое желание, что она едва под облака не улетела. Этот мужчина мог сделать с ней все, что угодно, даже не прикасаясь к ней.
Деймон принес и цветы, и вино, и десерт — великолепные фрезии и желтые розы, по бутылке красного и белого вина и коробку пирожных. Перевязанная веревочкой, она свисала с его пальца.
— Деймон Джефферсон! — На порог выскочила Кейси. — Заходите скорее! Я столько о вас слышала, что вы уже как друг. Входите, входите. Мы тут уже веселимся вовсю! — Она взмахнула руками, звякнув браслетами, и исчезла.
— Это была Кейси, — объяснила Вероника.
— Я догадался. Ее ни с кем не спутаешь.
Веронике было неловко. Можно подумать, что мы никогда не были близки, подумала она. Не расслабляйся. Этот мужчина бывал внутри тебя. Глубже, чем нужно было позволять.
— Не хочешь ли войти? — спросила она, отчаянно покраснев.
— Во всех смыслах слова, — ответил он, глядя ей прямо в глаза.
Вероника и на сотую долю процента не могла быть уверена, имел ли он в виду то, как это прозвучало. Она ошиблась или глаза у него и вправду как расплавленное серебро?
Нет, не ошиблась, подумала она, встречаясь с Деймоном глазами. Именно такие.
— Ты никогда не упускаешь случая, — она отодвинулась в сторону, впуская его. — Кроме прошлой ночи.
Она взяла у него коробку с пирожными, потом цветы, рассеянно поблагодарила.
— Ты мне больше нравишься такая, — сказал Деймон, внимательно вглядываясь в ее блузку, длинную красную юбку и вышитые китайские туфли без каблуков, одолженные у Кейси.
Вероника потрогала свою щеку. Горячая.
— Хочешь сказать, простенькая?
— Не будь такой, Вероника, любовь моя. — Хотя его голос был мягким, успокаивающим, он так же возбуждал ее, как прикосновение языка Деймона к ее коже. — В любом другом случае, — продолжил он, понижая голос на октаву, — я взял бы тебя на заднем сиденье того такси.
Вероника смотрела на него из-под ресниц. Он имел наглость подмигнуть.
— Слова, слова, слова, — сказала она, и тут несколько раз подряд резко позвонили в дверь.
Это не отец. Он нетерпеливый — да, но плюс к этому ленив. Он будет ждать, пока его обслужат. Вероника отворила, и Джулия влетела в комнату под руку со своим спутником.
— Господи, что за квартал! Я боялась, что нас ограбят на улице.
Вероника вытаращила глаза на Брайнера Уординга.
— Нас? — повторила она. — Джулия, ты не одна?
— Ну да, конечно! — Джулия расстегивала пальто. — Я не хотела быть пятым колесом в телеге.
— Разве Кейси не объяснила?..
Джулия вскинула голову. Пряди ее уложенных по французской моде волос красиво обрамляли розовые щеки и слегка прикрывали нежную шею. Одетая в перламутрово-розовый костюм, она выглядела лет на двадцать — этакая наивная девушка на первом балу.
— Чего не объяснила?
Брайнер невозмутимо вытащил носовой платок и принялся счищать пыль со своего дорогого кашемирового пальто.
Вероника чувствовала за спиной тепло тела Деймона. Это хорошо, подумалось ей. Если я упаду в обморок, будет кому меня поймать.
— Кто-то что-то напутал, — пробормотала она. — Ладно, нестрашно. Идемте за мной. Вот сюда.
Она провела их в гостиную.
— Это моя сестра Джулия Флисс, — сказала она. — А это Деймон Джефферсон и Брайнер Уординг. Поговорите между собой. Мне нужно нарезать пироги и разобраться с цветами.
Кейси пошла за ней в кухню и подобрала пальто, которые Вероника попыталась бросить на стул, но промахнулась.
— Ты белая как мел. Что тебе сказал Деймон?
— Ничего. Я имею в виду, он вел себя как джентльмен. Так, как мне нравится.
Трясущимися руками Вероника сорвала обертку и ткнула букет в декоративную вазу.
— Тогда почему ты такая?
— Черт возьми! Сама посуди: наши гости включают в себя разбежавшуюся парочку и человека, который разведет их только ради того, чтобы пожать руку моему отцу. Плюс мой любовник, который уверяет, что любит меня.
— Вот ведь мерзавец, — вставила Кейси.
Вероника поморщилась.
— И, наконец, великий художник, который, возможно, и не явится, если мама его сюда не притащит. — Она оглядела кухню. — Куда Деймон поставил бутылки? Нам понадобится много спиртного. Как можно больше.
— С тобой все в порядке, Вероника? По-моему, ты заговариваешься. Вот увидишь, все будет не так уж плохо. На самом деле я жду с нетерпением.
— Всегда подозревала, что в тебе есть садомазохистская жилка. — Вероника закрыла глаза руками. — Это будет трагедия. Что-то в духе Еврипида.
— Подам для начала что-нибудь остренькое — тогда точно прольются слезы!
Вероника воровато заглянула в комнату, где сидели гости. Мартин поддерживал беседу, Брайнер старательно ему помогал, Джулия — окруженная интересными мужчинами — едва не прыгала от возбуждения, Найджел явно не понимал, что происходит. А Деймон?
В данный момент он ни на кого не обращал внимания.
Он смотрел на Веронику. С такой нежностью, с такой заботой и любовью — и вожделением! — что в Веронике все закипело. Она сглотнула, сглотнула снова, но не помогло. Вероника начала понимать, что извержение Везувия неизбежно.
— Кейси, дай мне чего-нибудь остренького. Прямо сейчас.
Вероника горела, как в лихорадке. Как и ее сестра. Возможно, из-за ужина — там хватало специй, но Деймон сомневался. Поначалу все шло гладко, но теперь, когда уже налили по второй, подавленное напряжение подогревалось — вот-вот закипит. Мелкие пузырьки раздора уже поднимались на поверхность. И в этот миг раздался звонок в дверь.