И, подхватив царицу на руки, Вадим Николаевич бегом пустился с ней к мосту, а следом устремились и все остальные.
Е к а т е р и н а. Ой, оставьте! Ой, на все согласна! Ой, я с ними сейчас поговорю!
М о р к о в к и н (грозно). Только как следует, Екатерина Вторая!
Е к а т е р и н а. Олухи, стой! Слушай мою царскую волю!
Г р о м и л ы. Слушаемся!
Е к а т е р и н а. Друг против друга встать!
Г р о м и л ы. Слушаемся!
Встают друг против друга.
Е к а т е р и н а. Пики друг дружке к животу приставить!
Г р о м и л ы. Слушаемся!
Наставляют друг на друга пики.
Е к а т е р и н а. Вперед, шагом марш!
Г р о м и л ы. Слушаемся!
Делают по шагу вперед, протыкают друг друга и оба падают.
Е к а т е р и н а (подойдя к мосту и даже его погладив). А ведь я — темная я, необразованная — ничего я этого не хотела, не понимала. Силой меня заставили. Может, я вообще не гожусь в царицы, а?
Д и м к а. До чего красиво, как в кино.
М о р к о в к и н. Дима, ты настоящий боец и друг. Пошли, математикой займемся.
Д и м к а. Опять?
М о р к о в к и н. А ты как думал? Пошли. И вы с нами, Иван Петрович, мне же вас еще устраивать надо, раз вы с нами будете в лагере жить.
Громилы меж тем поднялись и обратились в п и о н е р о в, а Екатерина Вторая — в К а т ю.
В т о р о й. Ура! Теперь у нас Кулибин будет в лагере!
П е р в ы й. Просто руки опускаются, как здорово!
К а т я. Со своей стороны я также приветствую решение Ивана Петровича остаться с нами. Думаю, что Морковкин поможет мне по всем организационным вопросам. Идемте!
А н я. Нет! Сейчас Вова пойдет гулять. Он устал.
К а т я. Но у него масса дел! А главное — Иван Петрович!
А н я. Для Ивана Петровича я сама все сделаю. А Вова должен отдохнуть! Гении на дороге не валяются! Их беречь надо. Иди, Вова!
И тут от моста, возле которого столпилось все население нашего спектакля, раздался истошный вопль Вадима Николаевича.
В а д и м Н и к о л а е в и ч. Одну минутку! Одну минутку!.. (Быстро натягивает поперек моста ленточку.) Володечка! Сынок! Золотой ты мой! А как же открытие моста? Без тебя не допущу! Только тебе доверю! Пропустите! Расступитесь! Сюда! Давай! На.
Вовка взял за руку Кулибина и вместе с ним подошел к мосту. Вадим Николаевич стоял с ножницами в руках перед ленточкой, и его «на» как раз и означало высокоторжественную передачу этих самых ножниц в руки любимца. Вовка дико глянул на ножницы, клацнул ими несколько раз, и вдруг… где-то вдали пропела фанфара, и в его глазах созрела та тоска и отрешенность, что так часто отгораживала этого мальчишку от окружающих. Невидяще глядя на толпу, Вовка бережно выставил вперед руку с ножницами и пошел мимо ленточки на испуганно отступающих от него людей.
В а д и м Н и к о л а е в и ч. Куда ты, Володь?
К у л и б и н. Не троньте его… Тшш… Тихо…
М о р к о в к и н. Есть идея… Есть идея!.. Есть идея!!.
Вновь, теперь уже в полный голос, пропела фанфара, и лицо Вовки затопила такая безмерная и светлая улыбка, что в ней вполне смогло бы уместиться, наверное, все счастье мира.