— И вот, мы опустились в его гнездо, — продолжала я, сохраняя на лице крайне оскорбленный вид, ведь Ти Фей меня перебил! — В гнезде, помимо меня и того дракона, был еще один, меньше и более бледного цвета; он лежал, положив голову на целую гору жемчуга, и дремал. Я сразу догадалась, что это самочка дракона, и вежливо спросила:
«Не разбудим ли мы твою супругу?».
«О, нет-нет, — ответил дракон. — Моя Марта-Мария всего лишь дремлет, охраняя наше главное сокровище!».
«Вероятно, это эта куча жемчуга под ее головой, да?».
Дракон так рассмеялся, что по озеру пошли волны!
«Что жемчуг, — снисходительно сказал он, глядя на меня своими умными глазами. — Разве же он чего-то стоит?! Нет, Скиталица, жемчуг — это всего лишь песок, проглоченный моллюском! Настоящая ценность — в другом…».
И когда он договорил это, Марта-Мария, уже давно проснувшаяся, приподняла свое гигантское крыло и показала мне то, что хранила под ним: небольшое бледно-фиолетовое яйцо, всего лишь с твою, Ти Фей, голову размером; и хотя оно было таким маленьким и несерьезным, я не знала, но чувствовала, что внутри него теплится величайшая ценность для драконов — новая драконья жизнь!
— О-о, — потянул восторженно Ти Фей. — Как же это прекрасно!
— Еще бы! — горделиво хохотнула я. — И тогда Марта-Мария и Виктор-Владимир (так звали того дракона-самца) предложили мне задержаться у них и разделить с ними трапезу. И я согласилась! В качестве величайшей чести они позволили мне сидеть в гнезде, на жемчужинах (было очень больно), недалеко от яйца. И именно я была той, кто, прервав обед, воскликнул:
«Глядите! Шевелится!».
И указал молодым родителям на движение, происходившее под скорлупой яйца. Драконы приблизили к нему свои морды, восхищенно глядя на процесс появления новой жизни; и вот по скорлупе пошла сперва тонкая трещина, которая становилась все шире и глубже, затем отвалилось несколько маленьких кусочков — а существо под скорлупой все продолжало биться и дергаться — потом отошел осколок побольше, и я смогла увидеть тонкую белую пленку, под которой шевелилась жизнь; а затем маленький фиолетовый носик с белым клыком на кончике разорвал пленку и сделал свой первый вдох! И издал первый писк — у меня чуть барабанные перепонки не лопнули!
Ти Фей улыбался, как дурак, но мне нравилось это выражение безграничной радости на его красивом лице.
— Значит, это маленького ты не считаешь за полноценного дракона, да, да?
— Точно! Я присела на корточки и взяла дракончика на руки, стоило ему только полностью выбраться из яйца. Он был горячий и влажный на ощупь, пищал и дергал лапками, хвостиком и крылышками; но все равно я не встречала в жизни ничего прекраснее этого нежного существа! Виктор-Владимир, кажется, смахнул слезинку, наблюдая за мной, а Марта-Мария и вовсе рыдала от счастья; я передала малыша родителям, мать посадила его на свое крыло, и глупое дитя тыкалось носом в ее кожу, пищало и пыталось встать на еще слабые лапки. Я сама едва сдерживая слезы!
«Мы, драконы, любим давать детям имена в честь выдающихся героев нашего мира, — заявил Виктор-Владимир. — И поэтому этого маленького героя мы хотим назвать в твою честь, Касьян-Кью!».
— Постой, — опять перебил меня Ти Фей, и даже сам перестал идти, встал, как вкопанный. — Ты это серьезно, Скиталица? В мире есть дракон, носящий твое имя?
— Ну да, — я пожала плечами. — Он сейчас как раз должен покинуть гнездо родителей… Драконы быстро растут, но медленно стареют.
— Это так классно! Я бы хотел, чтобы в мире существовал дракон Фей!
— Дракон с твоей фамилией? — не поняла я, ведь Феев должно быть целое семейство. Ти Фей моргнул недоуменно, а затем засмеялся:
— На востоке сперва говорят фамилию, а потом личное имя. Ти — моя фамилия. А зовут меня Фей.
— Но тебе нравится, когда тебя называют по фамилии?
Ти Фей пожал плечами.
— Меня всегда так называли. Я привык. Дома, впрочем, я был «молодой господин». А в монастыре — «младший послушник».
Я кивнула с понимающим видом, притворяясь, что понимаю, о чем он.
— Если ты будешь таким же отважным и смелым путешественником, как я, то в твою честь обязательно назовут дракона!
— Я обязательно таким буду, Кью!
— Отличный настрой! А для начала перестань стоять, как тополь, и пошли!
Ти Фей неловко засмеялся и быстро пошел за мной.
Я не помню, сколько дней мы шли вдоль этой стены, а значит, их было много — по крайней мере, больше десяти, ведь я только до десяти умею считать. Но в какой-то момент наша дорожка привела нас к тому, что я никак не ожидала найти в этой части мира — к морю. Оно вынырнуло из-за гор, по которым мы карабкались последние несколько дней, огромное, необъятное, волнующееся прозрачное море, при виде которого у Ти Фея перехватило дыхание (он никогда прежде не видел морей), а у меня случился натуральный ступор. Я видела все моря мира — вернее, я думала так — и это точно не входило в их число.
— Вот это да, — пробормотала я растерянно, пока Ти Фей стягивал с себя одежду. — Не может быть! Здесь не должно быть моря!
Обнаженный Ти Фей в два прыжка пересек берег и бросился в воду.
— Как хорошо, Кью! Море!.. Подожди, это не оно.
— Как, не оно? — разозлилась я. — Посмотри, сколько воды! Куда ни глянь, везде вода! Синяя! Значит — море!
— Дура, — не выдержал Ти Фей. — Море — это когда вода соленая! А эта — пресная!
— Как — пресная? — удивилась я.
— Как вчерашняя похлебка, — фыркнул Ти Фей, вставая в воде в полный рост и оглядываясь. — Может, на этом озере есть соль? Нам бы пригодилась.
Я, все еще не веря ему, подошла к воде, набрала немного в руки и глотнула. Вот черт! Ти Фей прав. Это и в самом деле озеро.
— Ничего не понимаю, — пожаловалась я, хмуро глядя на него. — Такое большое озеро… Но если ты еще раз назовешь меня дурой, я тебе хребет сломаю.
Ти Фей покраснел и горячо извинился.
Выбравшись на берег и немного просохнув, он развернул карту и несколько минут пялился в нее с очень умным видом.
— Вот! — воскликнул он наконец. — Вот это серое пятно, наверное, и есть это озеро! И замечательно, что мы на него пришли, это хороший ориентир.
— Да уж, — я повернула голову на стену Зии, приведшую нас сюда, и обратила внимание на то, что она уходит под воду. — Слушай, Ти Фей… а ведь стена-то проходит по дну.
— Так, и? — Ти Фей выжидающе на меня посмотрел.
— Она не достает до верха, — попыталась объяснить ему я. — Значит, я могу ее переплыть! Сверху! И пойти куда нам надо.
Ти Фей погладил подбородок.
— А знаешь, может сработать, — изрек он, подкрепив эту мысль кивком головы.
— Отлично! Переплыву эту лужу — и проблема решена! — воскликнула я, уже раздеваясь.
— Только вода в этой луже почти ледяная, — заволновался Ти Фей. — Ты уверена, что без плота это хорошая идея?
— Нет времени строить плот, — пояснила я. — Да я веревки не хватит. Если только срезать твои волосы и сплести канат…
Ти Фей в ужасе схватился за свою косичку, а я засмеялась, сложила вещи в мешок и поместила его на голову, чтобы не намочить. Ти Фей уже сидел ко мне спиной, и я могла видеть только его красные уши.
— Я все же переживаю, что идея плохая.
— Ну, ты будь на берегу на случай, если со мной что случится, — предложила я. — Эльфы крепче людей! Но я, конечно, никогда еще такого не делала…
— Кью, — с мольбой произнес Ти Фей, — может, не надо? Я совсем не хочу оставаться здесь один… да и за тебя боюсь!
Но я только махнула рукой. Неужели какое-то озеро победит меня?!
Водичка и в самом деле могла бы быть и потеплее… Как только я вошла в озеро, у меня почти сразу же закололо ноги от холода, но я нахмурилась и сказала себе: неужели такая ерунда остановит меня? Ведь я собираюсь идти в самые холодные земли мира! Там я тоже заною и остановлюсь, как только станет прохладно? Нет! Я должна бороться — я же Непревзойденная Скиталица!
Дно быстро ушло из-под ног, и я поплыла, одной рукой придерживая сумку на голове. К сожалению, скоро стало понятно, что на этот раз я переоценила свои силы: на меня налетело быстрое подводное течение и снесло меня в сторону, а левую ногу охватила судорога от холода; я вскрикнула и выпустила сумку, начав бить руками по воде, пытаясь удержаться, и щедро глотнула — холод обжог мое горло. На берегу Ти Фей что-то испуганно мне кричал, но я не могла разобрать слов, настолько сильно меня швыряло, и в ушах был только плеск воды. В голове была лишь одна мысль: «не надо, Ти Фей, не лезь в воду, ты тут погибнешь, только бы он не полез, о, богиня!», но я знала, что он полезет.