Дверь была не заперта, что еще раз убедило меня в заброшенности домика. Внутри было довольно чисто, остались какие-то предметы обихода, но пауки успели наплести столько паутины, что впору было ткать из нее покрывало.
— Во-от так, — я положила Ти Фея на длинную лавку у стола и обнаружила, что он спал. — Сейчас, разведу огонь в печи…
Устройство дома было простым, а такие печки я уже встречала, ведь какое-то время жила в Чайном царстве. Рядом я нашла стопку старых, но еще пока годных дровишек, и скоро домик начал наполняться теплом. Опорожнив фляжки в котелок, я поставила чай, покопалась в шкафах, стоявших у стены, нашла как камень твердый каравай и стала думать, что с этим можно сделать.
Ти Фей попытался повернуться на бок и едва не рухнул с лавки. Пришлось бежать помогать.
— Кью, я замерз, — почти не просыпаясь, жалобно произнес он. — Укрой меня…
Я пробормотала что-то ругательное, но схватила квадратный красный плед, небрежно брошенный предыдущим жителем на край стола, и накинула его на Ти Фея. Тот сбросил туфли, спрятал под него ноги и засопел.
— Завела же на свою голову, — пробормотала я, пытаясь избавиться от ужасного желания целовать его лобик. — Детей, что ли, пора…
Пока я возилась с чаем и обедом, Ти Фей мирно сопел. Я дала настою немного остыть и уже собиралась перелить его в фляжку, чтобы ему было удобнее пить, как вдруг крыльцо домика скрипнуло, и я с ужасом поняла, что сюда кто-то идет.
Я успела лишь сделать несколько шагов к своей сабле, оставленной на столе, как в дверях уже появилась женщина.
Вернее, женщиной она лишь казалась. Это была еще совсем девчонка, подросток, с растрепанными черными кудрями и круглыми карими глазами, такими круглыми, что ее белое круглое лицо казалось слегка наивным и глуповатым. Она была одета в пышное и пестрое платье, по всей видимости, сшитое из всяких лоскутков, на плечи был повязан серый пуховый платок, на ногах были щегольские синие сапожки; по всей видимости, это была не путешественница, а хозяйка домика, и непрошеные гости ее не обрадовали.
Девчонка бросила на пол корзинку, прикрытую белым полотенцем, и оскалилась, яростно сверкнув своими глазками:
— А-а! Кто залез в мой дом?! Поубиваю!
— Ну, попробуй, — фыркнула я, бросаясь к сабле и выхватывая ее. — Я тебя на гуляш порублю!
Она явно была недовольна оказанным эффектом и накинулась на меня, размахивая руками, будто собираясь выцарапать мне глаза собственными же ноготками.
Я хотела действительно рубануть ее саблей, но неведомая сила схватила мою руку и вывернула назад. Я не удержала стона боли, но не собиралась так легко сдаваться; девушка, видимо, думала, что этим маленьким колдовством вывела меня из строя, и потому подошла слишком близко. Я сделал вид, что атакую саблей, махнула ею рядом с ее телом, не задев даже одежды, а сама схватила ее за талию, подняла над головой и перекинула через себя на пол. Она взвизгнула, но тут же по моим ногам прошлась волна боли, и мне пришлось подпрыгнуть. Ведьма лежала на полу и колдовала, с ненавистью на меня глядя.
Я бросилась к печи и едва не обожглась об нее, когда новое заклинание почти лишило меня равновесия; прыгнув к ней, я хотела закончить битву, пронзив ее руку саблей (тогда бы она не смогла колдовать), но девушка быстро откатилась к столу, вскочила, и приготовилась вновь сделать что-то магическое, как вдруг…
— Ох ты боже мой, какая пуся! — воскликнула она, совершенно позабыв обо мне и склонившись над Ти Феем, который проспал весь наш короткий бой. — Ой, он заболел? Бедненький! Спит!
Я выставила саблю перед ее лицом, пресекая попытку начать целовать моего бедного компаньона.
— Не трогай его, не видишь, что ли, плохо человеку?
— Ой, ну как тут удержаться, когда он такой сладенький? — ведьма посмотрела на меня совершенно бестолковым взглядом. — А это твой?
— Это мой друг.
— Ай, а он любит печенье?
— Понятия не имею.
— Я сейчас быстро-быстро испеку, ему обязательно понравится!
Она побежала к своей корзинке, и я поняла, что битва не будет продолжаться.
— Кто ты? — спросила я, пока девушка раскладывала по столу муку, яйца и прочие продукты, которых явно не хватало в этом доме.
— Я Ада. Яга, — ответила она, как будто это могло мне что-то разъяснить. — Это мой дом! Обычно я никому не разрешаю тут оставаться, но твой дружок такой миленький, что я просто не могу вас прогнать…
Я пожала плечами и присела на край стола.
— Я — Непревзойденная Скиталица Кью! А это Ти Фей, мой…
— Ой, у него и имя замечательное! — расчирикалась Ада, обогнув стол и присев на корточки у по-прежнему спящего Ти Фея. — Ай, можно я потрогаю его щечку?
— Дай ты ему поспать, — растерянно сказала я.
— Но он такой симпатичный! Ай, не могу удержаться! Чмок, — и она ткнула указательным пальцем в щеку Ти Фея, отчего тот заворчал и попытался снова перевернуться. — А он горячий… А у меня как раз все закончилось…
— Я уже сварила ему лечебный чай, — немного ревниво сказала я. — Лучше помоги с обедом…
Ада серьезно мне кивнула и засуетилась с мисками и ложками. Я села на пол, вытянув ноги, и бережно поправила на Ти Фее покрывало. Из-под стола вылезла абсолютно черная кошка, пренебрежительно на меня посмотрела и запрыгнула на Аду, поднялась по ее пышной юбке и уселась у нее на плече.
Когда от печи потянуло запахами еды, Ти Фей проснулся.
— Есть хочу…
— А ну-ка, какие у нас глазки? — Ада присела перед ним на корточки и уставилась в его лицо. — Ка-арие! И сонные! Ты ж мой сонный котенька…
— Что происходит? — опешив, спросил у меня Ти Фей.
— Число твоих поклонниц растет, — улыбнулась я. — Хорошо быть красавчиком, да?
— Не болтай, не болтай, — засуетилась Ада. — Сейчас, я дам тебе подушечку… Нет, лучше положу тебя на печь! Нет-нет, сначала покушай! Ай, до чего же ты хороший!
Ти Фей явно был в крайне степени растерянности: с одной стороны, ему не нравилось, что с ним обращаются как с ребенком, но с другой, слепое восхищение Ады явно льстило ему, так что он совершенно не понимал, как себя вести. У меня, впрочем, была та же проблема.
Мы посадили его, и Ада вручила ему тарелку очень наваристой похлебки и целый кусок еще теплой лепешки, а потом, подумав, дала все то же самое и мне. Я сдержанно ее поблагодарила, она улыбнулась мне и села рядом с Ти Феем, а я старалась не ревновать.
— А в твоем краю все такие красавцы?
— Нет, — хрипло ответил он. — Только я.
— Как мне повезло! А куда ты держишь путь?
— Далеко, — коротко ответил он, видимо, утомившись от еды и разговоров.
— Бедненький, совсем разболелся, — она горестно вздохнула, терпеливо дождалась, пока он доест, и схватила его за руку. — Ай, ручки тоже идеальные! Как из мрамора сделан! Пойдем, пойдем, я положу тебя на печь, там тепленько…
Мне оставалось только разинуть рот и наблюдать за тем, как она поднимала Ти Фея туда, громко комментируя каждую часть его тела. Ти Фей завернулся в покрывало и тут же завалился спать, а Ада нежно сказала:
— Для такой прелести даже выходного платка не жалко!
И уже более спокойно обратилась ко мне:
— Так что вы делали в лесу?
— У меня важная миссия, — сказала я, дожевав лепешку. — Я должна дойти до самого леса и передать одну вещь королю Струт’гаду…
— Вот как, — она явно задумалась, — странные дела… Ты знаешь, кто он такой, этот король Струт’над?
— Нет, — честно сказала я.
— Это, в некотором роде, мой коллега, — ответила Ада, ничего этим не прояснив. — Только я служу этим силам, а он ими пользуется.
— А можно как-то поподробнее?
Ада повернулась к столу и взяла с него небольшое блюдце.
— Смотри сюда, эльф. Если представить наш мир как плоскость, то вы, живые, живете на верхней половине, — она обвела блюдце рукой, — а все те, кто уже умер, живут здесь, — она хлопнула ладонью по донышку. — Мембрана между миром живых и миром мертвых довольно жесткая, и так просто ее не пройдешь, — в доказательство своих слов она постучала по блюдцу пальцем.