— У меня нет ножа, — слегка виновато сказал Мака. — И что нам делать?
Я сплюнула сквозь зубы и огляделась. Что ж, и эту проблему я могу решить.
Подобрав небольшой кусок камня, я принялась точить его о скалу, сбивая кожу с пальцев, но мне и так было больно, так что без разницы уже. Ти Фей осторожно ко мне подошел и погладил по плечу:
— Кью, ты же себе по мясу точишь! Ты чего…
Я ничего не ответила, а он скользнул взором по моему открытому телу и увидел рану.
— Ого…
— Рогом.
— Что ты не сказала сразу?
— Нет на это времени.
— Ну-ка, прекрати, это уже не имеет смысла, — он сделал шаг ближе и положил ладонь на мой живот. Тепло полилось по всему моему телу, и я посмотрела на него с сомнением.
— Доведешь себя.
— Неправда, я хорошо отдохнул. Да прекрати ты точить! Дай мне сюда этот чертов камень!
Я упрямо продолжала, но Ти Фей как-то так на меня посмотрел, что я вся сжалась, напряглась и сдалась. Ти Фей взял камень, оторвал от своей рубашки рукав, уже и без того надорванный, и обмотал им мое самодельное орудие примерно наполовину. После чего уже сам продолжил одной рукой точить его, а другой — залечивать мой бок. Я почувствовала усталость в ногах и опустила на землю. Ти Фей с жалостью на меня посмотрел и отошел к козлиным тушам.
— Отдохни, я сам приготовлю. Мы поделимся с Рух и ее детьми?
— Конечно. Я специально взяла две штуки.
— Ты очень сильная женщина, Кью. Я правда тобой восхищаюсь.
— Зачем ты мне это говоришь?
— Потому что мне кажется, что ты хочешь это услышать.
Мака Дее подошел ко мне и сел рядом. Я устало на него посмотрела, но у меня не было сил отодвинуться. Он приложил свои руки к моей не до конца зажитой ране, и я из последних сил закричала:
— Отойди! Отойди! Отойди! Проваливай! Проваливай!
— Перестань, Скиталица. Ты ранена, я хочу помочь.
— Если ты ко мне еще раз притронешься, я сломаю тебе все пальцы!
— Не будь дурой, тебе же нужна помощь!
Я услышала голос Ти Фея, и он звучал так холодно и злобно, что у меня сердце замерло в груди:
— Убери от Кью свои руки, Мака Дее.
— И вы туда же…
Ти Фей перешел на свой родной язык, говорил что-то злобное и грубое, но я не понимала ни слова. Зато Мака понимал. Я смотрела на его растерянное, возмущенное, обиженное лицо, и чувствовала, что засыпаю…
Разбудил меня запах мяса. Я открыл глаза, хотя было непросто, и первым делом увидела Ти Фея, который наклонялся ко мне, трогая мой лоб. Его глаза глядели взволнованно, но лицо было спокойно.
— Просыпайся, Скиталица. Уже можно кушать. Давай, я помогу тебе подняться, вот так… Ты такая молодец, просто моя героиня!
Я все думала, почему он считает нужным говорить мне так много комплиментов, но не могла не признать, что мне было ужасно приятно. Не просто потому, что мне говорили такие слова, я часто слышала их от тех, кому помогала. А потому, что это говорил именно Ти Фей, мой лучший друг.
Однако первым, что я сказала, была отнюдь не благодарность ему за заботу.
— Это дерьмо меня не касалось? — спросила я неожиданно грубо. Ти Фей покачал головой:
— Я не дал ему даже рядом сидеть. Все хорошо.
Я поверила ему и улыбнулась. Теперь можно было и поблагодарить.
— Спасибо.
— Да за что? Ты больше для нас сделала, — Ти Фей взял в руки заостренный камень и отрезал для меня большой кусок мяса от туши козла, запеченной на костре, — осторожно, не обожги руки.
Я взглянула на свои пальцы и не заметила ни одной раны. Под ребрами тоже больше не болело. А еще кокетничал, что его не за что благодарить!
Вонзив зубы в мясо, я мысленно застонала. Как же вкусно есть после столь долгого голода! Мака сидел неподалеку и разбирался со своей порцией. Ти Фей был ближе ко мне, держал в руках козлиный рог и меланхолично его рассматривал.
— Что ты не ешь?
— Ой, да сейчас. Вкусно?
— Очень. Что у тебя на сердце?
Он улыбнулся, открыл рот, явно собираясь сказать «ничего», но вместо этого признался:
— Мне стыдно, что я совершенно бесполезен.
Я молча указала на Мака. Тот обиделся, а Ти Фей засмеялся, но качнул головой.
— Нет, Скиталица, это не то. Меня беспокоит, что ты такая сильная, а я только и могу, что прятаться за твою спину.
— О Богиня, погляди, в ком проснулась мужская гордость! — засмеялась я. — Ти Фей, ты очень многое делаешь для меня. Ты меня лечишь, разводишь огонь, а еще только ты можешь победить Зию Легендарного!
Я сказала это имя, а после с улыбкой подумала о том, что давненько его не видела. Еще с нашего путешествия по Чайному Царству. Понял, значит, кто тут главный!
— Но разве это нормально, что я прячусь за спиной женщины?
— Ой, фу, все, я больше с тобой не разговариваю, — обиделась я. — Сказал так, словно быть женщиной это стыдно!
— Я такого не говорил.
— Тогда почему тебе стыдно прятаться за женской спиной? Что, это какая-то плохая спина? И почему? Только потому, что женская?
— Ах, Кью, не знаю. Я просто хочу быть мужчиной.
— Но ты и есть. Мужчиной тебя делают не поступки, а член. И даже то, что ты порой суешь его куда не следует, ничего не меняет.
Ти Фей весь покраснел, а Мака хохотнул, но мне не было до него никакого дела. Я улыбнулась другу:
— Ты очень классный, Ти Фей. Если ты когда-нибудь решишь жениться, то твоя жена будет очень счастливой женщиной.
— А ты бы вышла за меня?
— Ах, ну конечно нет! — я поморщилась и надула губы. — Мне вообще не нужен муж!
— А за него бы вышла? — Ти Фей кивнул на Мака. Я опустила взор и почувствовала, как краска заливает щеки. Ответ был «да», но сказать это вслух я не могла.
— Если бы я не знала, что он за человек… Но теперь точно нет!
— А если ты снова влюбишься?
— Не думаю, что это случится. Я всегда знала, что не стоит. Но Мака окончательно убил во мне то, чем люди любят.
— Ну ты чего, — неуверенно произнес Мака. — Зачем ты так…
— А меня ты любишь? — задумался Ти Фей.
— Да, но по-другому же! Не стану я с тобой спать, — мне вдруг показалось, что он намекает, и я поспешила от него отсесть. Ти Фей неловко засмеялся и замахал руками:
— Нет-нет-нет, не пугайся меня, я бы тоже не!.. То есть, ты, конечно… но…
Неловкость, повисшую в воздухе, можно было бы резать ножом, если бы у нас был нож.
— Да не суть важно, — я решила сменить разговор. — Между прочим, если ты будешь плохо питаться, то совсем исхудаешь, а женщины на кости не бросаются! Ешь, Ти Фей, так, чтобы я видела! Чтобы больше меня съел! Это ясно?
Он засмеялся и потянулся к еде.
Мы накормили Рух и ее птенцов, и эти забавные, лысые существа размером с меня хлопали голыми крылышками и жалобно пищали, пока Ти Фей бесстрашно опускал в их разинутые клювы кусочки мяса. Я похвалила его за храбрость, а он усмехнулся, заявил, что я ему, что я ему…
— Я тебе не льстю, — сказала я, надеясь, что он меня поправит. Так и случилось:
— «Не льщу», Кью, — улыбнулся он мне. — Слушай, это все, конечно, чудесно, но нам же нужно куда-то двигаться. Нельзя же просидеть здесь до второго пришествия…
— Глубокоуважаемый господин Ти дело говорит, — крикнул Мака, а я невольно задумалась о другом:
— Чьего пришествия?
— Иисуса.
— Его надо позвать?
— Ах, Кью, не бери в голову, — Ти Фей снисходительно усмехнулся и погладил меня по голове. — Я говорю: мы же собирались сразиться с троллем, да? Вот и пойдемте. А потом постараемся придумать, как вернуться домой — в смысле, я хотел сказать, в город.
— Ти Фей, я голая и раненная, — возразила я, хотя, по правде говоря, от моей раны остался лишь след (спасибо магии!), — далеко ли я так уйду?
— Мы сейчас что-нибудь придумаем, — заявил Ти Фей, по-хозяйски оглядываясь. — Рух, ну-ка, подойди ко мне.
Гигантская птица покорно приблизилась к нему и склонила свою голову, по сравнению с которой Ти Фей казался совсем крошкой. Он нежно провел рукой по ней, взъерошил короткие гладкие перышки, каждое длиной примерно с его руку, и кивнул мне: