- И ничего нельзя сделать? - упавшим голосом спросила девушка.
- Можно, - буркнул Ремис. - Вызывай тех идиотов, что притащили сюда эту погань. Пускай забирают ее обратно.
- И что я им скажу?
- Правду. Что тварь не пригодилась.
*
- Ваш монстр - это, вероятно, мантихора.
Ремис в это утро выглядел бледным, жевал вяло, то и дело морщился.
- Мантихора? - переспросил Боон и нервно нащупал кубок с вином. - С каких пор мантихоры водятся в Алонике? Это ж лютая бестия! Вы уверены?
- Уверен, - рыцарь покосился на пустующее место Карьи. - Не берусь определить, как она сюда попала. Суть в том, уважаемый, что монстр опасен и кровожаден, даже оголодалый. Мантихора от голода сильно слабеет, становится вялой и не столь подвижной, как обычно.
- Хорошая вялость, людей целиком задирает и жрет! - воскликнул Боон.
- Так представьте, что он может сделать, когда сытый!
Саут хотел было что-то сказать, но тут в открытую дверь заглянула служанка с очень бледным перекошенным лицом и поманила секретаря. Тот встал из-за стола и, извинившись, вышел.
- И что нам делать? - спросил Боон. - Вы, как я понимаю, отказываетесь убивать эту гадину?
- Пытаться одолеть такого опасного монстра, чтобы получить столь сомнительную награду, да без возможности отказаться? - Ремис покачал головой. - Нет, почтенный, боюсь я не в силах переварить подобное.
Боон мельком глянул на дверь, за которой скрылся Саут, и глухо проговорил:
- Обещала наложить на себя руки, коли не выйдет замуж за того, что прибьет тварь. С самого начала обещала. Ну дурная девка, молодая - а мне что делать, уговор отменять и дитем родным рисковать?
- Конечно, нет, - согласился Ремис. - Пусть лучше мантихора дальше поедает людей. Сколько народу в поселке? Ей надолго хватит. Да вы попробуйте тушки зайцев за околицей оставлять. Или лучше лося. Она ж только домашний скот не ест, а дикую животную сожрет скорее, чем человека. Просто в чужой лес боится соваться пока больше, чем к жилью. Дурная перепуганная скотина.
- Так она не в лесу обитает?
- Думаю, на руднике. Хотя лес подошел бы куда больше, но чем-то он ей не глянулся.
- Уверенно говорите, - заметил Боон.
Рыцарь замешкался, но не успел ответить: в трапезной появился Саут с выпученными глазами.
- Господин, там... там...
Следом показалась давешняя служанка, теперь уже не бледная, а зеленоватая.
- Там! - придушенным голосом подтвердила она.
- Да что там! - загрохотал из-за дверей мощный бас. - Дайте самому сказать за себя, да прям как есть!
Через двери, бочком и пригнувшись, в трапезную просочился орк средних лет. Огромный, черноволосый, в крестьянской одежде. За плечами у него болтался мешок, на поясе висел топорик, на шее - морская раковина на кожаном тонком ремешке.
Боон так и вытаращился на орка.
- Норк меня зовут, - буркнул нежданный гость и резким движением массивного предплечья отер лоб. - На юге живу, за озером. Так вот: ехал я в Агингу к родичам по тракту. Ехал спокойно, не обижал никого, плохого не делал. И что на меня напрыгнуло из рудника заброшенного, а? Не знаете? Монстра жуткая, вот что! А на чьей земле тот рудник находится? На вашенской?
- Э-э-э, - Боон сглотнул. - А вы этого монстра запомнили?
- Конечно, запомнил! - воскликнул Норк. - Разве ж такую рожу забудешь?
Хозяин подался вперед:
- А вы не могли бы рассказать, как выглядело то, что на вас напало?
- Да я и показать могу, - набычился орк и скинул с плеча мешок. - Вот так оно и выглядело!
Распущенные тесемки открыли содержимое: большущую голову, похожую на рысью, только много крупнее и в обрамлении пышной шерсти. Черные глаза с красноватым отблеском остекленели, пасть застыла в оскале. Хороший такой оскал, зубы в полтора пальца длиной и числом не менее трех десятков.
- Что это? - выдохнул Боон.
- Мантихора, - рыцарю хватило лишь беглого взгляда. Он вздохнул и поднялся из-за стола. - Полагаю, наши попытки прийти к какому-то решению смысла больше не имеют. По причине э-э-э... нежизнеспособности предмета споров.
Боон продолжал потерянно пялиться в остекленевшие глаза монстра.
- Хозяин, - негромко окликнул его Саут, - хозяин, да это ж хорошо. А Карье мы не скажем ничего. Авось решит, что тварь издохла или убежала, да и перестанет ждать своего героя!
*
Норк подбросил в костер несколько липовых веток и ворчливо продолжил:
- Твоя привычка усложнять простое не доведет до добра, вот увидишь. Кто-нибудь рано или поздно осерчает и перегрызет тебе глотку.
Орк приложился к баклаге с квасом, крякнул, отер губы.
- Прилетает, значит, голубь. И говорит: будь тогда-то вот там-то, подробности при встрече. А может, я занят! В горячке лежу! А может, и вовсе уехал! И что тогда?
- Прям говорит? - ухмыльнулся Ремис. - Вот так голубь!
- Ну не голубь, а письмо твое, - огрызнулся Норк. - То есть эта... почеркушка корявая. К чему ты таких сложностей нагородил, а? Зачем меня приплел, коли сам убил тварюку? Забрал бы голову да ушел без всяких договоров!
- А честь рыцарская? - вытаращился Ремис.
Орк фыркнул.
- Если б я втихушку мантихору уходил, Боон бы поднял шум. Доказать, что это я убил ее, труда бы не составило: надо было бы лишь узнать, не притащил ли рыцарь командору башку редкого монстра. Ну а дальше - обвинение в браконьерстве и прочие неприятные вещи. А так Боон считает, что монстра зарубил проходивший мимо орк и ничего выяснять не будет.
- Догадаться он не может?
- Не может. Я до последнего вздоха вел себя так, будто ничего не знаю о судьбе твари. И удивлялся потом очень убедительно. Да и выехали мы с тобой порознь, с разницей во времени и разными трактами.
Орк помолчал и снова приложился к баклаге.
- А если б этот Боон захотел забрать голову?
- Да на кой она ему? Его забота - делать вид, что никаких голов он не видел и знать ничего не знает. Не тебя ж было предлагать в мужья дочери!
- Нет, - упрямствовал Норк, - что-то ты намудрил. Эта история воняет хуже, чем мантихорья отрубленная башка.
- Башка не воняет, - невозмутимо возразил рыцарь. - Я ее из флакона попрыскал. Дней пять протянет как свеженькая, а там и до обители доберусь.
- Доберешься, - буркнул Норк. - Как же. С ногой-то ушибленной.
- Так ведь ушибленной, а не откушенной, - отмахнулся Ремис.
Норк посопел, соображая, к чему еще придраться, ничего не придумал и решил:
- В общем, если вдруг чего не то - имей в виду: я не при чем! Я ничего не знал! То ли хозяин этот хватится, то ли дочка его очухается, то ли командор твой землю будет рыть - ничего не знаю! Непричастный я, понятно? Орку в Алонике и так непросто жить, не хватало еще быть втянутым в какое-нибудь непотребство! Понятно тебе?
- Понятно, - кивнул Ремис и вытащил из своей котомку другую баклагу. - А теперь, если вопросов больше нет - давай выпьем за упокоение тварюкиной души этого прекрасного сидра на меду. Что скажешь?
Норк вздохнул и полез за кружками.
8