– Не обращай внимания, она не со зла.
– Неприятно просто, я ведь плохого не сделала ничего.
– Я знаю, поэтому и прошу не обращать внимания.
– Ты знаешь, как я устала вот так вот жить. С двенадцати лет болтаюсь, дома своего нет. То там поживу, то там. Мне знаешь, так хочется комнату, маленькую, где будет стоять кровать, стол, стул и пустые тетради с ручкой. На столе будет стоять лампа, и я вечерами буду сидеть и писать, обо всём на свете. Пусть эта небольшая мечта, но мне больше и не надо. Я просто хочу, чтобы это было моё и меня от туда никто никогда не смог бы выгнать.
– Всё у тебя будет, вот увидишь! Хватит раскисать систер!
Жаль, что всё хорошее быстро заканчивается, вот и здесь, пришло время, возвращаться домой.
В аэропорту меня провожала Катя одна, Юля не приехала. Я ей позвонила, сказала, что бы она простила меня, но мы после этого почти два года не созванивались. Приехав в аэропорт пораньше, мы сделали пару снимков на память, посидели в кафе, выпили кофе и объявили посадку. Пройдя в накопитель, я спустилась вниз на первый этаж, там стояла Катя, и мы через стекло, прикасались рука к руке. Я плакала и она тоже, но грозили друг другу пальцем не реветь. Тут случилось неожиданное. Рейс задержали, и я, услышав эту информацию, рванула обратно к Кате. На улице мы пошли в кафе, так-так проголодались достаточно сильно, в аэропорту глядя на стоимость сосиски в тесте, я подумала, что лучше тогда, я куплю себе самолет, всё равно стоят одинаково. Я была рада, что рейс задержали, и у нас появилось ещё пару часов, чтобы побыть вместе. Если бы я знала тогда, что этого больше не повторится, я бы старалась запомнить все разговоры, взгляды и объятия, что бы окунувшись в эти воспоминания, ещё раз, ощутить Катино присутствие.
Объявили посадку и на этот раз, уже без задержек. Я опять спустилась в накопитель, и, приложив свою руку к стеклу, вновь ощутила тепло Катиной руки. Когда я села в автобус, Катя так и стояла, не отрывая руку от стекла, я видела её, когда люди открывали двери, а я плакала, уже безумно скучая по ней. Мне хотелось снова кричать до истерики и выпустить эту боль разлуки из себя, но людей было слишком много, и я не могла себе этого позволить.
Дома меня никто не встречал, и ехать мне было некуда. Студенты, которые находятся на практике, не должны жить в общежитии, и у меня было только одно место, куда я могла приехать. Домой к отцу. После всех своих жизненных приключений, я вернулась обратно в ад. Устроившись на работу наборщиком объявлений бегущей строки, я стала получать первую зарплату и содержать отца. Он тогда не работал, и всё так же пил, а потом начались упреки о том, что я даже колбасы ни разу не купила домой. Вот так в очередной раз, я просто оказалась без поддержки. Саша не звонил, Катюшка была далеко, с мамой мы не общались. Я устала при каждой отцовской пьянке, сбегать в баню и спать на холодном полу, а после с утра уезжать на работу и делать вид, что со мной всё в порядке. Слышала я когда-то фразу, что человеку, нужен человек. Сейчас конечно, я себя ругаю за это, но тогда мне совсем не хотелось жить. Я была уверена, что без меня в этом мире ничего не изменится, и что если меня не станет, всем будет только легче. Наевшись таблеток в очередной раз, которые очень странно на меня действовали, я вырубилась в бане. Очнулась я от звонка Сашиной мамы.
– Ира привет, как ты?
– Здравствуйте. Я нормально, как обычно можно сказать.
– Всё в порядке? Что с голосом?
– Всё в порядке. Заболела, наверное. Вам Саша звонил?
– Да, звонил. Сказал, что у него всё в порядке, не было денег на карточке, что бы позвонить.
– Странно, я ведь ему купила их.
– Друзьям говорит, раздал, он ведь у нас добрая душа.
– Ну да, это точно.
– Мы с Сашей поговорили, он просит, чтобы ты переехала к нам, пока он там. Как ты на это смотришь?