Как же мы тогда сдружились с мамой. Я не верила в это, но я видела, что её любовь ко мне была не поддельной. Я приезжала после своей работы, помогала маме белить, шпатлевать, красить, и нам всегда было о чем поговорить. В некоторые дни, вечером мама мне звонила и спрашивала, приду ли я к ним на ужин, а то они без меня не садятся. Если бы можно было вернуть эти дни… Как же мне этого не хватало, чтобы мама звонила и звала на ужин, ещё и со словами о том, что меня ждут. То время для меня было, словно в другой реальности и если спросить меня о счастье, знаю ли я, что это такое? Я знаю! Вспоминая все эти моменты, когда мы сидели с мамой, с отчимом на кухне, он учил меня играть на гитаре, а мама смеялась, стоя возле плиты перемешивая семечки. Не важно, какая погода была за окном, но когда в доме горит свет и семья счастлива, это что-то из мира солнца, где всегда тепло.
– Я не думала, что ты такая.
Сказала мне как-то мама.
– Ты такая добрая и отзывчивая девочка.
А я всё так же, ощущаю рядом с тобой запах детства.
Мама гордилась мной, и у неё не было вопросов, почему я когда-то так поступила, мне кажется, она просто поняла меня.
– Я рада, что у тебя всё получилось, ты у меня умница.
Я не отходила тогда от мамы и старалась много времени проводить с ней, а она со мной. Заходила ко мне на работу, мы сидели, пили чай, и я была счастлива, как ребенок.
Ни когда не думала, что мы сможем с мамой помириться, ведь вроде настолько уже отдалились друг от друга, что помирить нас могло только чудо, и этим чудом оказалась Катя.
– Я когда уезжала, сказала маме, что бы она с тобой общалась.
Говорила мне Катя.
– Спасибо тебе, я, правда, рада.
Глава 13. Прощай
Почему? Почему так случается? Когда только привыкаешь к хорошему, сразу что-то идет наперекосяк? Меня всегда удивляла эта особенность, которая преследует меня всю жизнь. Только я начинаю выдыхать, начинать думать, что всё хорошо, как начинает случаться что-то плохое.
Мама заболела. Врачи поставили диагноз «инсульт», но как же они в этом заблуждались. Мама практически перестала ходить, её сутками мучила головная боль, она толком не спала и временами начала бредить. Когда маму положили в больницу, я каждый день после работы приходила к ней и спала на соседней кровати. Мы сидели с ней до полуночи, смеялись и шутили, тогда мама мне сказала, что бы я никогда не была одна.
– У любви есть два крыла. На одном крыле невозможно улететь, задумайся об этом. В жизни очень важно кого-то любить и чувствовать, что любят тебя.
Иногда, мама была резка в своих выражениях, и женщины в палате, не понимали, что между нами происходит. Мне и самой иногда казалось, что я чужой человек или та, невидимая нить, которая существует между родителями и детьми, когда-то оборвалась. Я шла в больницу вечером и не знала, какой сок купить маме, какие фрукты, я ловила себя на мысли, что я ничего о ней не знаю, кроме её характера и запаха.
В один миг, из сильной волевой женщины, мама стала совсем другой, и я её еле узнавала, хотя с её характером и манерами поведения, которыми она когда-то учила нас с Катей, я была знакома. Я видела, как мама мучается и от Юли, маминой сестры, поступило предложение отправить маму в Иркутск на обследование. С врачом, чью фамилию я запомню на всю жизнь, у нас состоялся такой диалог:
– Здравствуйте. Меня беспокоят постоянные головные боли у моей мамы, мне хотелось бы попросить Вас, дать нам направление в Иркутск, чтобы мы могли её обследовать.
– Что? Да вы вместо того, что бы приходить и вставать в позу, лучше бы маме своей, сиделку наняли! В Иркутск они собрались! Кому Вы там нужны? Молодые ездят и не лечатся, а Вас там прямо ждут, конечно!
– Какую сиделку? Я каждую ночь ночую в больнице, а днем у Вас есть медицинский персонал! Если они не могут нормально памперс одеть, может мне их научить? И что значит, кому она там нужна? Мне нужна! Моей маме тридцать восемь лет, и она что, старая и больше жить не должна?
– Нет, я не это имел ввиду. Я хотел сказать, что Вашей маме ещё повезло, что после второго инсульта она осталась жива.
Дальше он продолжил говорить мне о статистике выживания после первого инсульта и второго, но я уже не хотела его слушать.
– Назначьте моей маме хорошее обезболивающее, чтобы она перестала мучиться. И знаете, я видела людей, которые пережили два инсульта, но у них не было таких головных болей.
Полгода мама пролежала в больнице, и ей становилось только хуже. Отчим начал заниматься документами с пенсионным фондом по оформлению проезда для мамы в город Иркутск. В то утро, я зашла к маме с шоколадкой, и её образ до сих пор застыл в моей памяти. Еле передвигаясь, мама открыла мне двери, и столько радости было в её голубых глазах. Взгляд маленького ребенка я увидела тогда, полный надежды, на что-то лучшее. Её нижняя губа сильно припухла, а внизу был виден синяк. Мне было страшно спросить, что случилось, и я решила отложить этот вопрос, продолжая радоваться нашей встречи. Таблетки, которые принимала тогда мама, нарушали её сознание, но избавляли от головной боли. Настя на то время переехала жить к отцу и её совсем не смущали его запои, она была свободным ребенком, но слишком разбалованным, что не изменило её и с годами. Мы открыли с мамой шоколадку и попили чай, дома было не прибрано и не пахло жареными семечками или вкусным ужином, всё было не так, как раньше, но я так надеялась на то, что мама поправится и всё будет снова, как и прежде.