— Что ж, — я спрыгнул со стола, — я оставлю тебя наедине с твоими мыслями. Если я тебе понадоблюсь, я буду у Итана.
— Как он?
— Совершенен во всех отношениях. Он не знает, что что-то не так, и я хочу, чтобы он не чувствовал нехватку материнской любви.
Он поцеловал мою ладонь.
— Не слишком привязывайся, детка. Лиам держит его близко к себе, и когда Мел вернется, я не удивлюсь, если они уедут на некоторое время после всего этого дерьма.
Нет. Никто не заберет Итана у меня. Он был счастлив, и я сделаю все, чтобы он таким и оставался.
— Конечно. А теперь приступай к работе. Я серьезно. Я уверена, что мы теряем деньги. По крайней мере, Лиам будет рад, что на одну проблему будет меньше. — Поцеловав его в щеку, я ушла. Выйдя из офиса, я позвонила единственному человеку, который, как я знала, клюнул бы на наживку… В конце концов, он уже заглатывал ее однажды.
— Здравствуйте, офицер Скутер слушает.
— Лиам Каллахан убил свою жену.
— Простите, что? Алло? Как вы узналИ? Алло? Пожалуйста, повторите.
Повесив трубку, я вытащила сим-карту из телефона, прежде чем разломить ее пополам. Я вошла в сине-зеленую детскую, и вот он там, в своей маленькой белой кроватке, тянется к мобилю в виде звезды.
— Вот и мой мальчик. Кто тебя разбудил, а?
Он выплевывал пузыри, когда смотрел на меня снизу вверх. Это было удивительно, сколько любви было в его крошечном теле. Подняв его на руки, я обнаружила, что плыву к окну. Лиам был таким параноиком, что поставил на нем решетку.
— Твой папа сумасшедший. Но не волнуйся, он пропадёт на некоторое время, я обещаю.
Нил станет Ceann Na Conairte.
Мой отец станет президентом.
И я позабочусь о нем.
О всех них.
ГЛАВА 37
«Заслужил это! Осмелюсь сказать, что так оно и есть. Многие из тех, кто живет, заслуживают смерти. И те, кто умирает, заслуживают жизни».
— Дж. Р.Р. Толкин
СКУТЕР
Я не понимал, почему все были так чертовски напуганы. Мы поймали его. Мы, блядь, поймали его. Я знал, что что-то было не так. Этот человек что-то скрывал, и теперь я знал, что именно. Он был бО́льшим монстром, чем я думал. Я знал, что он стоял за бесчисленными убийствами, но убить свою собственную гребаную жену?
— Этого недостаточно, — сказал капитан. Я бросил папку на его стол, документ, на создание которого я потратил несколько часов.
— Сэр…
— Этого недостаточно, Скутер.
— Чушь собачья!
— Офицер…
— Нет! Я устал от этого дерьма. Все так чертовски боятся этих придурков, что закрывают на все глаза. — Сняв свой значок, я бросил его на стол. — Заберите его. Вы тоже боитесь их? Или вы такой же, как остальные эти лишенные морали куски дерьма, разбросанные по этому городу?
Он поднялся со стула так быстро, что тот врезался в жалюзи позади него.
— Ты что, потерял свой чертов разум? Ты себя слышишь? Я в любом случае вышвырну тебя из полиции.
— Продолжайте! Мы же ни хрена такого не делаем. Я только что сказал вам, что две его предыдущие подружки оказались мертвы. Тело Наташи Брайар было найдено обнаженным в канаве. Теперь его жена пропала, и этот человек что-то скрывал с первого дня! Мы получили звонок, записанный звонок, в котором говорится, что Лиам Каллахан убил свою жену.
— Скутер, все, что у тебя есть, — это косвенные улики.
— С каких это пор нам, черт возьми, недостаточно этого? Мы годами пытались заполучить этого ублюдка, и теперь вот наш шанс. Быть теми, в котором нуждается этот город. Не отступайте, ради любви к Богу. Заставьте этих ублюдков заплатить! — Он посмотрел на меня, прежде чем посмотреть на папку на своем столе. Скрестив руки на груди, он покачал головой и снова отвернулся к окну.
— Сэр.
— Отдохни немного, Скутер. Мы поедем за ним утром. Я получу ордер. Потребуется некоторое время, чтобы найти судью, который охотно займётся этим делом.
Я хотел уйти сейчас, но я знал, что он был прав. Последний судья, который высказался против Каллаханов, закончил тем, что был повешен на мосту. Хотя, опять же, никто не мог повесить это на них.
— Это верно, капитан. Мы поступаем правильно. Я знаю это.
Он не смотрел на меня.
— Будь здесь к 7:00 утра, Иди домой, поцелуй свою жену и приготовься.
Он выставляет все так, как будто мы отправляемся на войну, тотальную битву. Но я изучал Каллаханов в течение многих лет. Все они заботились о своем публичном имидже; они не сделали бы ничего такого, из-за чего выглядели бы далеко не идеально. Они работали в тени, и теперь им предстояло вот-вот встретить солнце. Выходя из его кабинета, я не смотрел ему в глаза.