— Может быть, чрезмерная реакция, чтобы испортить последний футбольный сезон мальчика, — говорит мне Кевин.
— Я так не думаю, — возражаю я с болезненно вежливой улыбкой. — Лично я думаю, что его поведение оправдывало тайм-аут. Поскольку это единственное наказание, которое, казалось, повлияло на него, я рада, что тренер отнесся к этому серьезно и убрал то, что Джейку нравилось.
— Его наказали? — спрашивает Хлоя.
Я киваю. — В точку.
— Бьюсь об заклад, ему это не понравилось. Я бы не хотела, чтобы меня наказывали, — сообщает она мне.
— Нет, я бы тоже не хотела, — соглашаюсь я, обращая на нее внимание, так как ее общество гораздо приятнее. Из-за отца Картера мои щеки уже покраснели от защитного раздражения, и это не та нога, с которой я собирался начинать. Картер мог бы предупредить меня, что его отец был на стороне противников Зои и размахивал вилами. Я бы не только не пришла на этот завтрак, я бы вообще избегала встречи с его родителями, по крайней мере, до конца сезона.
Однако теперь я начинаю понимать, почему он не представил их мне прошлой ночью на игре. Его отец, снисходительно относящийся ко мне за столом наедине, это одно, но на глазах у всех на стадионе? Это было бы вдвойне неловко.
— Зои — хорошая девушка, — говорит Картер Хлое или его отцу, я не уверена. Он разговаривает с Хлоей, но это больше похоже на его отца. — Я уверен, что она никогда не делала ничего, чтобы оправдаться.
— Она не может быть такой хорошей, если у нее ночевки с тобой, — бормочет его отец, поднося чашку кофе к губам и возвращаясь к своей газете.
— О, Кевин, — наконец суетится его мама, качая головой. Предлагая мне извиняющуюся улыбку, она говорит: — Не обращай на него внимания, дорогая. Он ворчит еще до того, как допил свой утренний кофе. Он не имеет в виду ничего из этого.
— Мм-м-м, — бормочет отец Картера. — Посмотрим, что ты скажешь, когда она попытается втаптывать в грязь нашего сына.
— Ты прекратишь это делать? — рявкает Картер. — Иисус Христос, я представляю тебя своей девушке, и ты должен вести себя как осел.
Брови его отца приподнялись, но с чем-то более веселым, чем я ожидала, слушая лекцию от его собственного сына. — Девушка? Господи, что эта девчонка делает с вами, мальчики, что вы ведете себя как идиоты?
— Кевин, — упрекает его мать.
— Она обвиняет его друга, а он говорит: «Эй, думаю, я сделаю ее своей девушкой». — Кевин качает головой. — У мальчика нет чувства лояльности.
Вилка Картера с грохотом падает на тарелку, и он откидывается на спинку стула. — О, это богатство исходит от тебя.
— Картер, пожалуйста, — говорит его мать, пытаясь взять его поводья, поскольку поводья мужа для нее явно недосягаемы.
У меня складывается впечатление, что у Картера тоже, но он не должен захотеть поднимать тему, которая, как он знает, причинит ей боль за завтраком. Покачав головой, он хватает вилку и начинает есть немного быстрее.
— Я хочу в Диснейленд, — объявляет Хлоя. — Алисия сказала, что родители отвезли ее туда, и она позавтракала “в замке с принцессами”. Вы можете себе представить, если бы мы жили в замке?
— В принципе да, — говорю я ей, слегка улыбаясь. — Твой дом намного больше моего, это точно.
— Готов поспорить, — бормочет отец Картера.
Челюсть Картера сжимается, и он сверлит взглядом.
Его мама возится со своей салфеткой.
Да, совсем не неловко, Картер. Хороший призыв заставить меня прийти на семейный завтрак.
Мама Картера хватается за невидимую касательную. — Кстати, Картер, можешь сегодня сводить Хлою на балет? Сначала тебе придется смыть с нее весь этот макияж, она не может так себя вести. Я собиралась взять ее, но я слишком устала.
— Ты всегда усталая, — бормочет его отец. — Никогда ничего не делаешь, но постоянно устаешь.
С каждым слогом, слетающим с его губ, я все больше ненавижу отца Картера.
— Мама занимается всякой всячиной, — защищает Хлоя. — Она великолепна.
Предлагая улыбку, которая не достигает ее глаз, Анджела говорит: — Спасибо, Хлоя.
Остаток завтрака проходит неловко, но, по крайней мере, не становится хуже. Когда я съела свою еду как можно быстрее, не делая вида, что тренируюсь для своей карьеры соревновательного едока, Картер провожает меня до моей машины.
Как только мы оказываемся на безопасном расстоянии от дома, он засовывает руки в карманы джинсов и говорит мне: — Я должен извиниться перед тобой. Я не думал, что все так пойдет.
Я пожимаю плечами, чувствуя облегчение, что меня нет дома, но плохо для Картера, Хлои и мамы Картера, потому что они все застряли здесь. — Все нормально. Но твой отец ужасен. Типа, действительно ужасный. Не была к этому готова.