Только Картер не какой-то прекрасный принц с нежными, любящими руками из плоти и костей, он хищник с когтями, предназначенными для того, чтобы не дать добыче вырваться из его мощной хватки. Сколько из тех девушек, которые попали в его ловушку, выжили с неповрежденными сердцами? Действительно ли я рассчитываю, что буду первой?
В памяти пронеслись его слегка забавные слова той самой ночи: “Ты веришь моим обещаниям, принцесса?”
В настоящем он нежно ласкает мое лицо, вся привязанность парня, который законно вложен, мерцает в его бесконечных карих глазах. — Обещаю.
20
Оранжевое пламя прыгает передо мной, единственный свет на изолированной поляне. Нам пришлось идти через лес так долго, что у меня возникла мимолетная мысль, что я, возможно, направляюсь к месту своего собственного убийства, но затем мы наткнулись на эту поляну, и ребята начали применять свои бойскаутские навыки с пользой. Вокруг нас лес, но он не достаточно близко к огню, чтобы представлять опасность.
Огонь ревет сильнее, когда Картрайт бросает в него все больше дров. Жар обжигает мое лицо, словно обжигающий жар открытого портала в ад.
Однако настоящий портал в ад позади. Сильные руки Картера плотно обвились вокруг моего тела, я сидела между его ног, как будто я здесь своя.
Он и Брианна несут чушь. Я молчу. Я пьяна. Это было глупо. Я знаю, что это было глупо, и я знаю, что мои шансы на побег с моей нетронутой девственностью резко упали из-за употребления алкоголя, потому что в какой-то момент я по чистой гениальности решила, что будет неплохо начать встречаться с парнем, за которого проголосовало больше всего. вероятно, изнасилование на свидании. Невероятно. Я делаю невероятный выбор.
Я хихикаю в свой красный пластиковый стаканчик. Мой друг [Прим.: Имеется ввиду стаканчик] не судит меня. Она понимает. У Картера темные глаза и поврежденная душа. Я, вероятно, не буду последней умной девушкой, которая сходит с ума из-за него, тем более что он уже получает минет от бывших, а мы едва встречаемся.
Я поднимаю свой стаканчик и сурово смотрю на нее. — Вау, стаканчик, способ довести это до депрессивного места. Давай уменьшим это на ступеньку выше.
Картер наклоняется вперед и шепчет мне на ухо: — Ты только что разговаривала со своим стаканчиком?
— Нет?
Посмеиваясь, он притягивает меня к своей груди. — Ты пьяна.
— Никогда бы не стала, — говорю я с притворным возмущением.
Я должна быть дома. Или с Грейс, собирая корзины для розыгрыша в эти выходные. Или делать буквально что угодно, кроме как сидеть здесь с Картером Махони перед ревущим костром, потребляя алкоголь с его друзьями-спортсменами.
Мне не понравился вкус пива, но Картер налил мне что-то из фляги в мой стаканчик, и это вкусно. Я подумала, может быть, это рогипнол, и мне не следует его пить, но потом я вспомнила, что Картеру рогипнол не нужен, потому что ему нравится, когда я с ним дерусь.
Странный ублюдок.
Почему его мозг такой, какой он есть?
Почему мой стаканчик пуст?
Я сердито смотрю на стаканчик за то, что он меня подвел, и прислоняюсь спиной к твердой груди Картера. — Я ухожу.
— Ты хочешь больше? — Спрашивает он.
— Возможно.
Неожиданно Брианна прерывает его, прежде чем он успевает налить в мой стаканчик еще того, что хранится в этой фляжке. — Почему бы тебе не выпить немного воды? Фляжка Картера обманчива; иногда вы потребляете гораздо больше, чем думаете.
— Конечно, она тоже обхватила губами твою фляжку, — бормочу я. — Потом чуть громче добавляю: — Без обид, Брианна. Ты мне нравишься. Ты крутая.
Она улыбается и встает с брезентового [Прим.: Брезе́нт — плотная парусина, пропитанная огнеупорными или водоотталкивающими и противогнилостными составами] кресла. Подойдя ко мне, она протягивает мне руку. — Ну давай же. Мне нужно в туалет, почему бы тебе не вернуться со мной в дом, и мы принесем тебе немного воды, пока мы там?
— Я отведу Зои обратно в дом, когда она будет готова, — заявляет Картер.
— Я знаю, — легко говорит она. — Я не пытаюсь украсть ее у тебя. Я верну ее, обещаю.
У меня такое чувство, что она пытается меня спасти, а поскольку это значит, что она знает, что меня есть от чего спасти, я вытаскиваю себя из трясины пьянства и, спотыкаясь, встаю на ноги. — Я пойду с ней. Я вернусь.