Я сглатываю, прислоняюсь лбом к его плечу и бормочу: — Больше нет.
— Нет, — соглашается он, снова гладя меня. — Уже нет.
Он держит меня пару минут, пока я борюсь с болью, сопровождающей потерю моей невинности, затем он кладет меня обратно на кровать. Я чувствую себя более уязвимой сейчас во всех отношениях, эмоционально и физически. Он начинает двигаться внутри меня, но это так тесно, что становится больно, когда он отстраняется и снова входит в меня.
Я не знаю, как себя чувствовать, но он не дает мне долго думать. Он берет мои руки и двигает ими, прижимая их рядом со мной к кровати, но он также соединяет наши пальцы. Он прикладывает больше усилий, чтобы удержать меня, но это не кажется грубым, когда наши пальцы переплетены. Сначала его бедра двигаются медленно, пока я привыкаю к тому, как мое тело растягивается, чтобы приспособиться к нему. Никогда в жизни я не чувствовала себя такой полной.
— Еще болит? — он спрашивает.
Я сглатываю и качаю головой. — Не совсем.
— Мне нужно двигаться быстрее. Скажи мне, если станет больно, ладно?
Я киваю и иду к нему, но он все еще прижимает мои руки к кровати и не отпускает, когда я пытаюсь их освободить. Я не особо стараюсь, полагая, что мы уже зашли так далеко, я могла бы позволить ему сделать это по-своему.
Оказывается, его путь не так уж и страшен. Мне нравится ощущение его веса на мне, его мужской запах, звуки его удовольствия, когда он входит в меня. Теперь, когда меня удерживают, меня не беспокоит, что терять уже нечего. Он до сих пор целует меня — жесткими, страстными поцелуями, которыми акцентируются его толчки. У меня все еще создается впечатление, что он сдерживается, не врезается в меня так сильно, как хотел бы, но по мере того, как трение от его трения о мои стенки начинает накапливаться внутри меня, мне нужно больше.
— Сильнее, — говорю я ему, немного задыхаясь.
Он промахивается, удивленно глядя на меня сверху вниз. — Да?
— Я могу…? — Я киваю на свои запястья.
Он отпускает их, и я сразу же обматываю их вокруг его шеи, притягивая его для поцелуя, затем кладу руки на его мускулистые плечи, чтобы мне было за что держаться. Он отводит бедра назад и изо всех сил входит в меня. Все мое тело двигается вверх по кровати, затем он делает это снова, и снова, и снова.
Это восхитительное трение снова начинает накапливаться, и я приветствую его с распростертыми объятиями. Это спасательный плот, брошенный в меня, когда я тонула в океане неопределенности. Теперь все кажется страшнее, как будто он открыл новые уровни, когда прорвался через барьер, который я просила его оставить нетронутым, но с более высокими рисками появляется шанс на более высокие награды.
Я не могу думать обо всем этом прямо сейчас. Я не могу думать ни о чем, кроме ощущения, будто мои внутренности растягиваются все туже и туже, готовясь лопнуть. Как я ною, но все еще жажду каждого удара, когда он врезается в меня. В этом смысле секс с Картером точно такой же, как и он.
Напряжение растекается по моему телу, и вскоре я задыхаюсь, на этот раз мои пальцы непреднамеренно впиваются в его кожу. Большой палец Картера касается моего соска, и этот дополнительный импульс неожиданного удовольствия проносится по мне, вызывая напряжение между моими ногами. Я кричу, когда оглушающая волна обрушивается на меня, посылая раскаленные добела волны удовольствия по всему моему телу. Как будто прогремел взрыв, и я стояла слишком близко; несколько секунд я не слышу, не могу думать, не могу функционировать, кроме как получать удовольствие.
Когда я, наконец, снова чувствую свою кожу, я чувствую укусы пальцев Картера, впивающихся в мои бедра, его теплое дыхание на моей шее, когда он стонет мое имя. Он все еще внутри меня, так глубоко, как только может, его тело напряжено. Я моргаю несколько раз, чтобы сориентироваться, затем подвожу итоги. Картер расслабляется, прижимаясь ко мне, уткнувшись лицом в изгиб моей шеи, пока приходит в себя.
Я чувствую нежность, поэтому обнимаю его и прижимаю к себе. Мое тело горячее везде, кроме между ног, где оно кажется… влажным.
Презервативом он не пользовался и не вытаскивал. Я не хотела, чтобы он вытащил, но и не должна была позволять ему войти в меня.
Я почти смеюсь над своими мыслями. Позволить ему. Я едва позволила ему заняться со мной сексом.
Картер отстраняется, и я понимаю, что короткий смешок, должно быть, ускользнул от меня. — Что смешного? — он спрашивает.
— Ничего такого. Хотя я несколько удивлена, что у тебя не было с собой презерватива. Ты планировал трахнуть меня с того дня в классе; Я ожидала, что он всегда будет у тебя под рукой.