— Кого же ты все-таки привез?
Водитель выпустил изо рта клуб дыма, сплюнул окурок на землю и сказал:
— Не догадаетесь.
Он подошел к задней стенке фургона, достал из кармана связку ключей, выбрал один, отпер замок и открыл дверь. Арестант тотчас спрыгнул на землю, потянулся и зевнул. На губах смотрителя появилась довольная улыбка. Его предположение оказалось верным.
В толпе арестантов, стоявших за колючей проволокой, кто-то удивленно свистнул.
— Ай-ай-ай! Глядите, какой гость к нам заявился! — Смотритель окинул вновь прибывшего взглядом.
— Привет, начальник, — сказал тот.
— Меджа! — позвал один из арестантов.
Меджа обернулся на крик и помахал рукой.
— Сейчас приду. — Поймав на себе взгляд смотрителя, Меджа улыбнулся.
— Неужто опять ты? — спросил смотритель.
— Своим глазам не верите? Да, я. Можете по документам проверить.
— Удивительное дело. Не успеешь оглянуться, а ты уж опять здесь.
— Говорят, фальшивая монета всегда возвращается к своему владельцу, — вмешался в разговор шофер. — Рецидивист.
Меджа резко повернулся к нему.
— А тебя никто не спрашивает. Тоже мне умник нашелся. Твое дело вот на этом катафалке ездить. И помалкивать в тряпочку.
Шофер отвернулся и недовольно пробурчал что-то ребе под нос. Смотритель взглянул сначала на одного, потом на другого и сделал Медже знак следовать за ним. Они вошли в опрятную контору. Меджа получил свою форму и стал переодеваться. Смотритель в это время заполнял разные бланки.
— Все так же, как было? — спросил Меджа.
— Все так же.
— Опять камера девять?
Тот кивнул головой.
— Все старички вернулись?
— Кроме одного. Ну-ка, отпечатай свою пятерню. — Он протянул Медже заполненный бланк. — Помнишь, куда прикладывать?
Меджа взял бланк. Процедура снятия отпечатков пальцев была хорошо ему знакома. Тюремный смотритель стоял и с любопытством наблюдал за Меджей. Он не переставал удивляться тому, как жизнь меняет этих молодых людей. Сначала тюрьма пугает их, они раскаиваются в своих преступлениях, а потом их уже не остановишь, и они снова и снова возвращаются сюда. Многие из них, наверно, и умрут здесь, когда достигнут старости, и будут похоронены на тюремном кладбище.
— Слыхал, что случилось с твоим другом?
Меджа кивнул и разогнул спину.
— Слыхал В газетах писали. Не повезло ему.
Начальник посмотрел ему в глаза и огорченно покачал головой. До чего же довела жизнь этих парней!
— А ты, я вижу, доволен, что вернулся сюда.
— В гостях хорошо, а дома лучше, — усмехнулся Меджа. — Да и вы должны быть довольны. Не было бы нас, не было бы у вас и работы.
Смотритель взглянул на часы.
— Ну, иди, а то к ужину не поспеешь.
Меджа снова улыбнулся. Симпатичен ему этот старик, хотя он, Меджа, и старается скрывать свое расположение к нему. К заключенным относится отечески, с пониманием, а человеку в положении Меджи ничего, кроме понимания, и не требуется. Всякий раз, когда Меджу привозят в тюрьму, смотритель добродушно встречает его и, если настал час ужина, не докучает излишними разговорами. Одна из многих причин, почему Меджа никогда не грубит этому человеку.
Меджа отдал честь со щеголеватостью, свойственной обитателям девятой камеры, и направился к выходу.
— Меджа! — окликнул его смотритель.
Тот остановился.
— Один вопрос. Знаю, что это глупо, но все хочу тебя спросить: тебе никогда не приходило в голову броситься под машину?
Меджа испытующе посмотрел на старика. У того был серьезный вид.
— Нет, а что?
— Сам не знаю, откуда у меня такая мысль. Но мысль, по-моему, стоящая. Почему бы тебе не попробовать, когда ты снова будешь в городе?
— Вы думаете, я свихнулся? Нет, я умру своей смертью.
— В девятой камере?
— А почему бы и нет? Разве человек не свободен выбирать, где ему жить?
— В тюремной камере?
Меджа вздохнул.
— Да, в тюремной камере. — Он шагнул к двери, потом остановился и оглянулся на смотрителя. — Не собирался говорить вам, начальник, но раз уж вы спросили, то скажу. Один раз я уже побывал под колесами машины. — Лицо Меджи скривилось в болезненной гримасе. — Но это не помешало мне попасть за решетку.
Где-то в его подсознании прозвучали знакомые пугающие звуки автомобильного гудка и визг тормозов, но он переборол страх и поднял изуродованную руку. Пусть полюбуется смотритель.
— Видите?
— Да. — Старик почесал подбородок. — Вижу.
Меджа вышел из конторы и, прихрамывая, направился с независимым видом через ворота в тюремный двор. Охранник, пропуская его, удивился, что он вышел из конторы без сопровождения начальника.