Суета в просторной прихожей заканчивается тем, что меня обувают в пушистые комнатные тапочки с зайчиками, забирают десерт и ведут в гостиную. Я не успеваю опомниться, как меня уже убеждают, что не отпустят домой, пока я не поужинаю вместе со всей семьей.
– Тася, это даже не обсуждается. Я уверен, что ты сегодня снова забыла пообедать, – хмурится Юрий Сергеевич. – Ты выглядишь еще тоньше, чем в пятницу!
– Я накрою в столовой, – суетится хозяйка дома.
– Может, я тогда помогу? – неуверенно подаю голос я.
– Только если действительно этого хочешь, – похлопывает меня по руке Юрий Сергеевич.
– Да, хочу, – улыбаюсь я.
– Тогда идем, Тася, – взмахом руки зовет меня за собой хозяйка дома.
Я семеню следом за ней в столовую. Я впервые в гостях у Афинских, но дом и его посетители не кажутся мне чужими. Его родители в один голос зовут меня «Тася», и даже серебряные приборы, которые достает из серванта Ольга Николаевна в честь моего прихода, именно такие, как мне нравится. Мне становится грустно, что с Феликсом все не так. Дома у Феликса мне всегда не по себе. Я боюсь что-то испортить.
– Как вкусно пахнет хлеб, – выкладывая на тарелку мягкие кусочки, удивляюсь я.
– Я пеку его сама, – с довольной улыбкой поясняет хозяйка дома. – Если хочешь, могу научить и тебя.
– Очень хочу.
Я ничуть не лукавлю. Дома мы редко печем, но именно этот хлеб мне хочется научиться делать.
Скоро стол накрыт, и Ольга Николаевна зовет мужчин.
Юрий Сергеевич заботливо усаживает меня рядом с сыном, а сам садится возле супруги.
– Раз уж ты, Андрюша, Тасю привел, тебе за ней и ухаживать, – подмигивает сыну он. – Потому что если ее не заставлять, она снова забудет, что надо есть.
Я смущенно улыбаюсь и слежу за тем, как Афинский накладывает мне полную тарелку жаркого и добавляет салат. На какой-то миг он становится и для меня Андреем, и от этого сердце странно сжимается и начинает биться быстрее.
Юрий Сергеевич открывает столовое вино.
– Кто за рулем, тому совсем немножко, а мы с Оленькой выпьем по бокальчику, – разливает в хрустальные бокалы на тонкой ножке светлую жидкость он. – Раньше ведь, как было? Если у тебя есть машина, то ты герой. А теперь у каждого машина есть. И девушку попробуй, напросись проводить до дома. Как это сделать, если она за рулем? За машиной следом бежать? Никакого удовольствия.
– Да, проблема насущная, – посматривая на меня, соглашается Афинский. – Вроде обещаешь девушке, что обязательно подбросишь ее до дома, а она отвечает, что сама за рулем.
– То есть, теперь для того, чтобы девушку хоть как-то заинтересовать – надо из кожи вон лезть. Потому что просто так проводить ее до дома по проспекту, как раньше, уже не получится, – продолжает посмеиваться Юрий Сергеевич.
Мы с Афинским переглядываемся. В его ореховых глазах мерцают те самые золотинки, которые так заворожили меня утром, и мое сердце снова тает.
Разговор плавно перетекает в беседу о делах компании, и я не замечаю, как быстро пролетает время.
Чай Ольга Николаевна предлагает подать в гостиной у камина, и я с удовольствием помогаю ей принести сервиз и десерт.
Глава семьи усаживается в мягкое кресло, и нам с Афинским не остается ничего другого, как сесть на диван. Юрий Сергеевич продолжает подтрунивать над нами. Я тихо ковыряю ложкой в чизкейке и улыбаюсь его шуткам.
Но время неумолимо движется вперед. Нам пора собираться.
– Тася, рецепт, – спохватывается Ольга Николаевна и бежит на кухню.
Мне хочется сказать ей, чтобы она не волновалась, и что я обязательно загляну еще раз, но я вовремя вспоминаю, что возможно, этого не произойдет, и успеваю прикусить язык.
Мы с Афинским снова оказываемся на дорожке, ведущей к калитке. Я украдкой любуюсь ухоженным садиком. Пионы уже набухли и вот-вот распустятся.
Родители выходят на порог, проводить нас. На душе тепло от того, что они нам машут.
– Тася, приходи еще, – просит Ольга Николаевна. – Я научу тебя печь пирог с грибами. Андрюша очень его любит.
– Постараюсь, – туманно обещаю я, и сердце болезненно сжимается.
Мы с Афинским медленно шагаем в сторону набережной. Уже почти темно, и на небе зажигаются первые звезды. Прохладный ветерок пробирается под одежду и приятно освежает. Удивительно, что мы так долго засиделись у Андрея дома. Я вздыхаю. Мне очень не хочется, чтобы наша прогулка до стоянки закончилась, но расстояние неумолимо сокращается.
Мой босс идет, засунув руки в карманы брюк, и его мысли далеко от этого места. Честно говоря, мои тоже. В сознание прорываются тревожные мысли о Феликсе. Мне отчего-то не по себе. Какое-то предчувствие гложет душу, и чем сильнее я отгоняю его от себя, тем активнее оно овладевает моим сознанием. Возможно, Феликс уже звонил мне, а я не взяла трубку. Мне не хочется доставать свой телефон из сумки и проверять пропущенные вызовы. Я бы с удовольствием сбросила его вниз со скалы, только бы никогда больше не слышать голос своего жениха и не видеть его поблескивающие ледяным недовольством серые глаза, да только я знаю, что это не поможет.