Больница меня не спасет, а полиция не поверит. Мне поможет только один человек – Андрей Афинский. И я продолжаю молиться, чтобы он оказался дома.
Глава 16
Лифт медленно ползет вверх. На девятом этаже моя попутчица выходит.
Я прислоняюсь спиной к стене.
Десять. Одиннадцать. Двенадцать. Как же медленно он ползет! Сейчас Феликс догадается, что я нырнула в подъезд и отправится наверх пешком. А у меня почти нет сил звать на помощь. Горло пересохло. Бок от удара стальным бампером сильно ноет. А еще, кажется, я поранила ступни, когда бежала босиком, потому что мне больно ступать.
Тринадцать. Четырнадцать… Пятнадцать.
Щелчок – и стальные двери распахиваются. Я с опаской выглядываю на площадку. Тишина. Шагов на лестничной клетке не слышно. На цыпочках я выскальзываю из лифта. Растерянно осматриваюсь по сторонам. Номера квартир расплываются. Семьсот три, семьсот четыре. Я иду вперед. За спиной щелкает лифт. Вздрагиваю и оборачиваюсь. Нет, на этот раз лифт едет выше, на шестнадцатый этаж. Смотрю на пол и пугаюсь – я действительно порезала ступни. За мной тянутся кровавые следы.
Я сжимаю кулаки и приказываю себе идти вперед. Слева плывут цифры на добротной металлической двери. Кажется, семьсот пять. Я прислоняюсь к двери и отчаянно жму на дверной звонок.
«Только бы он открыл… только бы открыл…» – мысленно повторяю одно и то же. Шок после удара машиной прошел. Глаза закрываются сами собой. Все тело начинает ныть.
Дверь резко распахивается. Я не удерживаю равновесие и падаю в чьи-то крепкие руки.
– Тася!… – слышу сдавленный крик Афинского. Он подхватывает меня на руки и несет в гостиную.
Опускает на диван и заглядывает мне в глаза.
– Тася, милая, что произошло? Скажи мне, что с тобой сделали?
– Ничего… я сбежала… – шепчу в ответ я.
Андрей прижимает меня к своей груди и неистово гладит по волосам и спине.
– Как же я переживал… Места не находил… мы все не находили…– срывающимся голосом бормочет он.
– Феликсу хотелось, чтобы мы с ним прошли какой-то обряд, после которого он сможет обладать мной на правах мужа. Я выпрыгнула из машины на светофоре. Он гнался за мной, но мне удалось попасть в твой подъезд прежде, чем он меня настиг…
– На какой машине вы ехали?
– На черной «мазде». На перекрестке случилась большая авария из-за того, что я выпрыгнула из машины.
– Где он держал тебя, Тася?
– Не знаю… в каком-то странном доме на отшибе.
Афинский продолжает прижимать меня к себе одной рукой, а второй уже выхватывает сотовый телефон из кармана брюк и начинает куда-то звонить.
– Андрей, только не отправляйте меня в больницу… Пожалуйста… – прошу я.
– Нет, конечно, нет, Тася… я тебя теперь никуда от себя не отпущу, – успокаивающе обещает он.
Я расслабляюсь. Слышу, как Афинский что-то возбужденно говорит в трубку, и перед глазами все меркнет.
Я прихожу в себя от резкого запаха нюхательной соли. Широко распахиваю глаза и всхлипываю.
– Все хорошо, Тася… – слышится голос Демида.
– Пожалуйста, принеси воды… – шепотом прошу я.
– Прежде чем я принесу воду, разреши мне осмотреть тебя на наличие повреждений.
– Хорошо.
– У тебя болит что-нибудь?
– Меня сбила машина. Удар пришелся в правый бок.
– Ляг на диван.
Я осторожно ложусь и позволяю Демиду прощупать мой живот.
–Здесь больно?
– Немного.
– А здесь?
– Нет.
Его пальцы уверенно скользят и надавливают в местах, где расположены внутренние органы.
– Вроде серьезных повреждений нет. Только ушиб, – выносит свой вердикт мой свояк. – Уже иду за водой.
Он исчезает в дверях гостиной и вскоре возвращается со стаканом воды. За ним следом входят Афинский и еще один мужчина, которого я не знаю. Спустя пару минут я понимаю, что передо мной следователь. Жадно пью воду и пытаюсь уловить суть задаваемых мне вопросов.
Следователь подробно расспрашивает меня о том месте, где я провела последние сутки. Я стараюсь отвечать, но почему-то упорно молчу про Эрика и фотографии, которые нашла в зеркальном шкафу. Я скажу об этом только Афинскому. Потом, когда мы останемся наедине. Мне надо знать, кто такая Дина. Возможно, получив от Андрея недостающую информацию, я смогу сложить достоверную картину произошедшего.
Демид сидит передо мной на корточках и обрабатывает перекисью водорода стесанные локти и колени. Жутко неприятная процедура. Я морщусь, но терпеть получается совсем плохо.
– Феликса же поймают, да? – с надеждой смотрю на следователя я.
– Обязательно, – кивает он.
– А черную «мазду», разве не удалось остановить?