– Нет. Ты спаслась, потому что он прекратил преследование и быстро вернулся к своей машине. Он ускользнул из города до того, как ты успела сообщить нам нужную информацию.
Я вздыхаю и обреченно смотрю на стесанные колени.
– Мы поймаем его, Тася, – хмуро обещает Афинский. – А пока идем в ванную. Тебе надо смыть кровь. И давай выбросим то странное платье, которое на тебе надето.
Я согласно киваю. Я бы выбросила даже белье, только бы больше никогда не вспоминать о том, что меня похитили.
Андрей протягивает мне руки и помогает подняться.
– На ступни пока не ступай, – предупреждает Демид. – Ты сильно порезала правую ногу.
Андрей подхватывает меня на руки.
– Может, я сама? – смущенно посматриваю на него я.
– Вот еще. В квартире три мужчины, а раненая девушка должна идти сама? – с улыбкой отзывается он.
В ванной Андрей осторожно ставит меня на прохладный кафель. Включает теплую воду и помогает развязать тесемки на странном красном платье.
– Ты справишься сама?
– Думаю, справлюсь.
Я сбрасываю с себя платье. Забираюсь в ванну и сую ноги под теплые струи.
– Пожалуйста, выбросьте платье, – прошу Афинского я. – Лучше быть совсем голой, чем в этих странных вещах.
– Я принесу тебе свою футболку или длинный халат.
Он забирает платье и выходит из ванной. Я остаюсь наедине с самой собой. Без смущения стягиваю белье и бросаю его на пол. Подставляю лицо и волосы под теплые струи и беззвучно плачу. Я все еще не верю, что мне удалось спастись.
Афинский осторожно заглядывает в ванную и оставляет на небольшой стиральной машинке широкое пушистое полотенце и халат.
Долго находиться под струями воды невозможно. На колени и локти попадает вода и от этого они жутко саднят. Я смываю с волос шампунь и стараюсь как можно быстрее промокнуть намокшие ссадины полотенцем.
Выбираюсь из ванной. Несколько мгновений смотрю на белье, которое мне выдал Феликс, а потом без сожаления запихиваю его в одноразовый пакет. Я ни за что не надену эти вещи.
Заматываюсь в халат Афинского и осторожно открываю дверь ванной комнаты.
Следователя уже нет, зато на журнальном столике в гостиной меня ждет горячий чай и бутерброды с ветчиной и сыром.
– Тась, ты оставайся до утра лучше здесь, – озабоченно глядит на меня Демид. – Мало ли что этим сумасшедшим в голову придет. Мама и Ира – сама знаешь, хлипкая защита. Я утром перед работой заскочу, привезу твои вещи.
– Если только хозяин квартиры не против, – посматриваю из-под опущенных ресниц на Афинского я.
– Хозяин не против, – улыбается мне с дивана тот. – Выпьешь горячего чая, и в постель. Тебе нужен покой.
– Ладно.
Я сажусь между мужчинами и беру в руки кружку с горячим чаем. Чувствую, как на меня резко наваливается усталость. Глаза закрываются сами собой.
–Я, пожалуй, пойду, – поднимается с дивана Демид.
– Спасибо, что приехал, – улыбаюсь бывшему свояку я. – Если сегодня увидишь маму, обними ее за меня. Скажи, что я в порядке.
– Обязательно скажу. А завтра утром завезу твои нормальные вещи.
Афинский поднимается следом за Демидом и провожает его до двери в прихожей. Заперев дверь, возвращается в гостиную.
– Ты ничего не съела, – скрестив руки на груди, недовольно встает передо мной он.
– Я пытаюсь, – честно признаюсь я.
– Сделать еще чай?
– Да. С сахаром, пожалуйста.
Андрей забирает у меня кружку и уходит на кухню. Я слышу, как шумит чайник. Пытаюсь собраться с мыслями, но мой мозг, будто превратился в желе. Я не могу думать. Не в силах анализировать или спрашивать у Андрея про Дину.
«Утром… спрошу у него утром», – окончательно сдаюсь я.
Андрей возвращается с кружкой горячего чая.
– Я не отпущу тебя спать, пока ты не съешь бутерброд, – хмурится он и садится рядом со мной.
Я вздыхаю и откусываю кусочек бутерброда.
– Придется взять тебя под контроль, – качает головой Афинский. – На работе обедать будем только вместе.
Я вспоминаю нашу приемную, и по сердцу растекается тепло.
– Мне не терпится вернуться к работе, – вздыхаю я.
– Не раньше понедельника.
Я заглядываю в его ореховые глаза. В них мерцают те самые золотинки, которые заставляют мое сердце биться сильнее, и я невольно улыбаюсь.
– Идем, Тася, – протягивает мне руку он. – Если не хочешь есть, давай я отведу тебя в спальню.
Я сжимаю его теплую ладонь и осторожно наступаю на ноги. Он подхватывает меня на руки. Несет в спальню и осторожно опускает на двуспальную кровать. Если бы я не чувствовала себя такой разбитой, мне бы показалось это романтичным. Но все, что я могу – позволить Андрею заботливо укрыть меня мягким одеялом. Глаза закрываются сами собой.