– Идем, – шепчу в ответ.
Я чувствую, как его руки мягко скользят по моим бедрам, отодвигают полы халата и нащупывают обнаженную кожу. С наслаждением прикрываю глаза. Так приятно ощущать себя только его. Принадлежать только ему одному. Пусть это всего лишь утро в его квартире, и все остальное пронизано зыбкой неизвестностью и переживаниями – мой маленький островок счастья здесь, в его сильных объятиях.
Он медленно разворачивает меня к себе. Губы плавно опускаются на мои. Я обвиваю его шею руками и отвечаю на поцелуй – сначала робко, а потом все увереннее. Низ живота наполняется жаром. Дыхание сбивается. Его откровенные поглаживания, властные поцелуи… Мне нравится, как мы постепенно теряем ощущение реальности, растворяясь друг в друге.
– Завтрак, Тася… – выдыхает мне в шею Афинский.
– Да, точно… и мои вещи… надо наконец переодеться…
Я неохотно отрываюсь от него. Каждая клеточка моего тела противится этому.
– Идем завтракать, – с сожалением выдыхаю я.
После завтрака мы отправляемся в полицейский участок.
Оперуполномоченный Шкуратов озадаченно потирает небритый подбородок.
– Мальчик нигде зарегистрирован не был, – качает головой он. – Мы подали запросы в близлежащие больницы. Никаких документальных подтверждений его существования нет. Если ребенок и появился на свет, то роды проходили дома.
– Какая мразь… – сжимая кулаки, рычит Афинский. – Он заставил мою сестру родить ребенка дома? Без всякой медицинской помощи?
– Не понимаю этих чертовых сектантов! – вторит ему Шкуратов. —Возможно, нам что-то даст допрос его матери, туда сейчас поехали наши ребята. А мы отправимся на поиски дома, где держали Таисию. Вы готовы попробовать, Тася?
– Да, конечно. Я за этим и приехала. Но разве нельзя проверить по базе данных дома, принадлежащие Феликсу Йоффе?
– Беда в том, Таисия, что всю принадлежащую Феликсу недвижимость уже проверяли, и не раз. За ним и его матерью не числится подобный дом. По официальной версии он живет вместе с матерью в черте города.
– Но он убеждал меня, что мы будем жить в этом месте после странного обряда, и я стану мамой его сыну. Значит, дом все же принадлежит ему.
– Возможно, нет. Он мог взять его в пользование у своего братства, на которое у нас никак не получается выйти. Они очень хорошо прячутся.
– Тогда поехали искать. Возможно, удача будет на нашей стороне.
Мне немного не по себе, но я очень хочу, чтобы странная история с моим несостоявшимся замужеством завершилась. Если мы сможем найти дом, то возможно, Феликса арестуют, а маленький Эрик будет в полной безопасности.
Шкуратов зовет еще одного сотрудника полиции и ведет нас к стоящей у входа в участок неприметной ладе «веста кросс». Меня сажают на переднее сидение рядом с водителем.
– Начнем с перекрестка, на котором ты выпрыгнула из машины. С той стороны въезд в город только один, – включая зажигание, произносит Шкуратов.
Следующие несколько часов мы колесим по окрестностям. Пытаемся найти бывшую гостиницу, перестроенную под двухэтажный дом, с видом на море.
Два или три раза нам кажется, что удача на нашей стороне. Но при ближайшем рассмотрении оказывается, что это не тот дом.
– Так можно ездить до бесконечности, – начинает терять надежду Афинский.
У Шкуратова звонит сотовый телефон.
– Это ребята, которые поехали к матери Феликса, – оживляется он.
Мы с Андреем замираем и с придыханием ждем новостей.
– Мать ничего не знает про другой дом, – разводит огромными ручищами Шкуратов пару минут спустя. – И про ребенка тоже ничего не может сказать. Она говорит, что ее сын собирается жениться на хорошей девушке по всем правилам, и у него не может быть никаких внебрачных детей. В их семье так не принято. Если сын собирается привести в дом невестку, то та обязательно должна быть непорочной.
– Какое странное правило, – потирает подбородок Афинский.
– Ее сын живет с ней и занимается своими отелями. Других домов у него нет. Он планировал после свадьбы привести жену к матери. Сезон только начинается, работы невпроворот. Говорит, вчера вечером Феликс уехал в отель у бухты. Я возьму людей, мы поедем туда. А вам предлагаю пока немного передохнуть. Ваше присутствие при допросах нам совсем ни к чему. Вы только собьете с толка следствие.
Мы с Афинским переглядываемся. Шкуратов прав – теперь это дело полиции.
Нас высаживают у полицейского участка.
– Устала? – с сочувствием посматривает на меня Андрей.
– Есть немного, – киваю я. Все же, вчерашнее падение дает о себе знать. Мне нужно в постель.