– Андрей! Вот ты вроде умный мужик! Это Феликс купил дом. А оформил его на Дину, чтобы никто не придрался. Нам же и в голову не пришло, что у Дины может появиться недвижимость. Мы искали пропавшую девушку.
Я с горечью сжимаю стакан. Сволочь Йоффе. Он провел нас, как маленьких детей.
– Это еще не все, – хмуро придвигает к себе стакан Шкуратов. – Вчера мы ездили в отель Феликса у бухты. Угадай, что мы там обнаружили?
– Что?
– У отеля две недели назад сменился хозяин.
– Как…сменился?
– Он продал всю сеть отелей. Сделка прошла две недели назад. Я думаю, он не просто так похитил Таисию. Скорее всего, планировался обряд, после которого он собирался увезти ее и ребенка. Исчезнуть навсегда. Не удивлюсь, если побег планировался по поддельным документам. Он не рассчитал, что Таисия может внезапно взбрыкнуть прямо на трассе. А сейчас он или затаится, или попытается бежать с ребенком.
– Но зачем?! Для чего все так усложнять?!
– Дина была похищена. Она погибла. Остался незарегистрированный ребенок. Думаешь, этого мало для побега?
– Твою мать… А ведь если он планировал побег, он мог сделать новые документы и на ребенка… Никто не придерется к приятному мужчине, путешествующему с мальчиком…
– Я думаю, надо прогуляться до дома его родной матери и понаблюдать. Сегодня суббота, кто знает, когда собираются на свои песнопения странные сектанты? Возможно, как раз самое время. Проследим за его матушкой и узнаем, где находится их дом, или как оно там называется.
Я смотрю на время в сотовом телефоне. Начало шестого.
– Едем.
Достаю бумажник и расплачиваюсь за напитки. Вдвоем со Шкуратовым мы выходим из бара. Ловим неприметную попутку и называем адрес.
Через десять минут мы уже у нужной нам улицы. Шкуратов протягивает водителю двести рублей, и мы выбираемся из машины.
– Его мать зовут Адиной. Она из очень богатой еврейской семьи. Почти все родственники в Израиле.
– И почему она не едет к родственникам?
– Не знаю. Ее муж отсюда родом. Говорят, она очень тяжело переживала его смерть. Думаю, поэтому и не уезжает.
Мы быстро шагаем по асфальтированным дорожкам. Останавливаемся у большого углового дома из красного кирпича. Невысокий забор из профнастила, калитка со странными иероглифами. Во дворе ухоженный садик. Цветут сливы и яблони, зеленеет газон. На задней стороне двора стеклянная теплица и еще одно небольшое строение. Собаки во дворе нет.
Шкуратов, засунув руки в карманы джинсов, обходит забор с правой стороны.
– Машина матери во дворе. Значит, еще никуда не уезжала, – задумчиво произносит он.
Нам навстречу по улице идут две женщины в странных черных платьях и черных платках. Подобное платье было на Таисии, когда она пришла ко мне на квартиру.
Мы со Шкуратовым переглядываемся. Чтобы не вызвать подозрений, присаживаемся на самодельную лавочку у соседнего дома.
Женщины проходят мимо нас. С другой стороны улицы тоже идут люди. Все в черном. Женщины в черных платьях и платках. Мужчин не видно.
– Черная месса? – морщится Шкуратов. Достает пачку сигарет.
– Прямо у нее дома? – беру у него сигарету я.
– Посидим еще немного.
– Посидим.
Мы прикуриваем и делаем вид, что беседуем.
Женщины все идут. Мне уже начинает казаться странным такое стечение дам почтенного возраста.
– Скоро начнется чтение… – слышится откуда-то справа. – На чтение нельзя опаздывать. Сегодня мы сольемся с душами усопших.
Я осторожно поворачиваюсь. Две пожилых женщины беседуют между собой.
– Они собираются прямо в доме у матери Феликса? – удивляюсь я.
– Может, сегодня какой-то особый день? – почесывает заросший щетиной подбородок Шкуратов. – Я насчитал тринадцать человек.
– У мамы Феликса вечеринка?
– Слишком мрачно для вечеринки.
– Давай зайдем во двор? – предлагаю я.
– Мы не женщины.
– И что? Приткнемся где-нибудь в углу и послушаем.
– Чуть позже.
Мы ждем еще десять минут. На улице пусто.
– Похоже, все приглашенные уже в доме, – подводит итог нашего странного ожидания Шкуратов. – Настала наша очередь.
Нам везет – калитка открыта. Как ни в чем не бывало, мы идем по дорожке к главному входу. Дверь, ведуща в дом, надеждно заперта.
– Надо заглянуть в тот странный домик, – указывает на строение рядом с теплицей Шкуратов.
Толкает плечом двойные двери с цветной мозаикой, и мы оказываемся в странном месте. Высокие сводчатые потолки, неяркое освещение. Холл ведет в просторную гостиную у камина. Везде горят свечи. Они повсюду – на полу, на лестнице, ведущей на второй этаж. В центре комнаты стоят два длинных угловых дивана из черной кожи. Диваны образуют квадрат, в центре которого небольшой столик из кованого стекла. Разглядеть, что на столике, нам не удается. А вот места на диванах почти все заняты.