— Валерий Михайлович Антонов? – раздался за спиной мужской голос.
Тон скорее был утвердительным, чем вопросительным. А вот это уже плохо. То, что кто-то официальным тоном называет моего носителя по имени, отчеству и фамилии было дурным предзнаменованием.
Я неторопливо встал. Сделал глубокую затяжку. Бросил окурок на землю и затоптал на манер Бывалого из фильма «Кавказская пленница». Между прочим, любимая кинолента Валеры. Не делая резких движений, я развернулся и увидел двух мужчин: высокого, чуть полноватого мужчину моих лет с убеленными сединой висками и совсем юного парнишку в форме полицейского.
Молодого я знал, это был местный участковый – лейтенант Бизонов Петр Александрович. Он только в прошлом году пришел к нам на район после академии. Местные его звали Петя-Солнышко. Прозвище он получил за ярко рыжие волосы и за позитив, который от него исходил. Петя обладал необычайной харизмой. Особенно у него хорошо получалось улаживать бытовые споры. После его появления и короткого разговора любой разгулявшийся скандалист утихомиривался. Несмотря на молодой возраст, щуплую фигуру и совсем детское, усыпанное веснушками лицо, его побаивались и уважали.
Мужчина с седыми висками был в гражданской одежде, но что-то в его внешнем виде говорило о том, что он тоже полицейский. То ли военная выправка, то ли цепкий проницательный взгляд.
— Старший следователь капитан Бирюк. Убойный отдел.
Перед моим носом промелькнула красная книжечка и сразу исчезла. Я не успел в ней ничего разглядеть, но в этом не было необходимости. Я знал, что мужчина не врет.
Полицейские переглянулись короткими взглядами – участковый едва заметно кивнул.
— Валерий Михайлович, нам нужно задать вам несколько вопросов, — сказал лейтенант Бизонов, при этом он мягко взял меня под локоть. – Проедемте с нами в отделение.
Я напустил на себя жалостливый виноватый вид. Заплетающимся больше, чем это было на самом деле, голосом, не поднимая глаз, глядя участковому в район живота, начал бормотать:
— Гражданин начальник, так я это… Я сам к вам сегодня на четыре собирался прийти, – честно говоря, я понятия не имел, сколько сейчас было времени. – Меня же этот… Как его… Ну такой… пригласил на беседу… я честно хотел прийти… — В горле пересохло. — Я ж это… только две бутылочки, – покосившись на тару, валяющуюся у ног, причитал я. – Я же уже говорил, я ничего не видел. Я в окно выглянул уже после аварии…
Участковый досадливо отмахнулся:
— Антонов, мы не по поводу ДТП, мы по поводу убийства.
— Убийства?!!! – я широко распахнул глаза и даже начал немного заикаться. — Уб-бийства? Я п-про убийство ничего не знаю.
— Хватит валять дурака, Антонов! – громко зарычал следователь. – Это у тебя что такое? – он больно ткнул меня в дыру на пиджаке, проделанную пулей, убившей охранника Толика.
— Это? Дырка… — я все еще не решил, что мне делать, поэтому старался выиграть время, строя из себя идиота.
— Я вижу, что это дырка! Как она тут появилась? Молчишь? А я знаю, каким образом ты ее сделал! Ты вчера на Ваганьковском кладбище убил известного криминального авторитета Новикова Анатолия Юрьевича. Сука! – лицо капитана покраснело, он начал выходить из себя. — А годом ранее ты из этого же «ствола» завалил подполковника ФСБ Козлова Сергея Палыча?!!! Два в сердце и контрольный в голову! Я знаю, что ты. Я тебя насквозь вижу. На пистолете найдены твои отпечатки. Понравилось в тюрьме? Сука!!! – опять выругался он. — Ты сейчас там сгниешь!
Лично я пребывал в сотнях тюрем в разные века, и, честно говоря, особого дискомфорта там не ощущал. Но Валере в тюрьме точно не нравилось. Был в его биографии годик отсидки – за мелкое воровство и хулиганку.
Ехать с полицейскими в отделение мне совсем не улыбалось. Я понимал, что надолго там не задержусь. Я, а не Валера. Как только я попаду в ИВС, у меня отберут все, что есть при себе — цепь с шеи снимут в первую очередь. А это значит, что при первой отключке я унесусь отсюда неизвестно куда. И когда смогу попасть в Москву вновь, тоже неизвестно. День? Месяц? Годы? Только заполучив собственное тело, я умудрился его потерять. Ситуация была критической.