— Кого-то вешать собрались? – несмело подал голос Петр, на что Каменский ничего не ответил. Он наблюдал за тем, как Федор нерешительно раскапывал могилу, все время оглядываясь по сторонам.
— Отойди, — Каменский поплевал на руки, растер и взял вторую лопату. Он оттеснил Федора от могилы и начал копать землю сам. – Так ты до вечера ничего не раскопаешь. Иди туда, — он кивнул в противоположный конец ряда холмиков, — и копай яму для этих, — он кивнул в сторону покойников.
Федор с радостью, чуть не под бегом, кинулся исполнять приказ.
Через минут десять-пятнадцать Каменский разогнулся, отбросил в сторону лопату и победно поднял над головой руку так, чтобы все видели, что в ней находится массивная цепочка с нательным крестиком из незнакомого им светящегося металла, похожего на серебро.
— Есть! — сказал комиссар, глядя на цепочку в руке, которая была чуть меньше той, что красовалась у него на шее. — Вы даже не можете вообразить, какую ценность представляет из себя это украшение.
Мужики тоже обрадовались найденной цепочке. Находка оживила их, они предвкушали скорое завладение новыми несметными богатствами и убедились, что их предводитель все-таки действительно знает, что делает, а не просто сошел с ума. Они заработали топорами быстрее, при этом все чаще поглядывая вверх. Небо стало совсем черным, и было понятно, что скоро разразится гроза.
Толик, в теле комиссара, сидел на том же поваленном дереве, на котором еще вчера строил свои радужные мечты о доме полном детишек Перфилий. Он очищал цепочку, снятую со скелета матери Перфилия, от земли, одновременно наблюдая за тем, как мужики вкапывали в землю столбы с рогатинами сверху.
Тридцать два года прожил Толик спокойной размеренной жизнью в маленькой избушке в глухой тайге. Сначала в теле отца Перфилия — Авдее, а после его смерти — в самом Перфилии. Это были лучше годы за все время его существования. Время, когда он жил в полной гармонии с собой и окружающим его миром. Авдей и Перфилий были удивительными, уникальными в своем роде людьми. Впервые за многие тысячелетия Толик не мог управлять действиями своих носителей. Ему оставалось лишь быть сторонним наблюдателем их жизни. Но это ни в коем случае не доставляло ему никакого дискомфорта, наоборот, Толик обрел в этих носителях долгожданный покой.
В тот день, когда Толик попал в маленького Перфилия и прикоснулся впервые к Великому Знанию, он не нашел ответа на главный мучающий его вопрос: как покинуть этот мир и уйти туда, куда уходят все души. Но он узнал, почему так случилось, что он навеки остался в этом мире скитальцем по чужим телам. Во всем был виноват этот серебристый светящийся камень, который он впервые, как ему казалось, увидел в Зале Знания.
На самом деле он видел этот камень намного раньше, еще на заре развития цивилизации ваеров. Толик узнал, что его настоящее имя Дорм, что на языке племени, представителем которого он являлся, значило «Любопытный». Это имя было дано ему Советом племени по достижению им возраста совершеннолетия.
Он и вправду отличался своим неуемным чувством любопытства. Однажды, когда Дорм нес ночную вахту часовым, он увидел, как с неба прямо на гору, возле которой находилась их деревня, упала звезда. Ему стало интересно на нее посмотреть, и наутро, как только юноша сдал пост, он, не отдыхая и никому не говоря ни слова, отправился в горы.
Найти место падения звезды ему не составило никакого труда: издали над ним виднелся тонкий сероватый дымок, но приблизиться к ней было проблематично – на несколько метров вокруг нее скальная порода была раскаленной. Дорм жил возле места падения звезды два дня, охраняя ее и ожидая, пока камень остынет окончательно. Эти дни он ни в чем не нуждался. Недалеко тек небольшой горный ручей, а едой ему служили маленькие верткие ящерки, которых он зажаривал на оплавленных звездой раскаленных камнях.
Звезда оказалась большим плоским металлическим камнем. Дорм никогда не видел ничего подобного. Даже при дневном свете было видно, что от нее исходит слабое зеленоватое свечение. Молодой человек взял камень под мышку и начал спускаться с гор. В голове у него крутились мысли о том, как удивятся соплеменники, когда увидят, что он принес. Вождь найдет применение звезде, а его похвалят и никогда больше не будут бранить за то, что он вечно сует свой нос в чужие дела. Ведь оказывается, его любопытство может сослужить и хорошую службу.
С каждой минутой воображение Дорма распалялось все сильнее. Предполагаемая награда вождя ему за этот камень становилась все больше. Спустя полчаса он уже не сомневался, что вождь отдаст ему в жены свою младшую дочь Корсу, которая, как ему казалось, уже давно сама положила на него глаз. Вдруг позади себя он услышал приглушенное рычание. Дорму не нужно было поворачиваться, чтобы увидеть источник звука. Он знал, что это горный волк – большое свирепое животное, царствовавшее в этих местах. Замечтавшись о награде за камень, юноша совсем забыл об осторожности. Его путь лежал через небольшое плато, и если бы он шел, не насвистывая веселый мотивчик, а крутя головой на 360 градусов, мог бы вовремя заметить опасность и ее избежать.