— Сонм! – вдруг раздался у меня за спиной тихий мужской голос. – Не надо! Доставай его обратно.
Я обернулся. Капитан Бирюк стоял, опершись плечом на стоящую неподалеку березу, и насмешливо смотрел на меня.
— Зачем ты его вообще закапываешь?
Мой план провалился. Предположение, что Толик не успел вселиться в носителя, оказалось ошибочным. У меня был на этот случай в запасе второй вариант, но он предполагал, что я поговорю с Бирюком и Антоновой, когда они будут лежать связанными. Я, откровенно говоря, не понимал, каким образом он сумел выпутаться. Я их связывал особым способом, который много лет назад запомнил для себя, будучи в теле тибетского монаха. Лично мне, когда я был связан таким же образом, ни разу не удавалось освободиться от пут.
Сейчас я находился в более проигрышном положении. Несмотря на то, что у меня в руках была лопата, а тело Дашки было более гибким, ловким и быстрым, чем тело старого капитана, шансов на мою победу в бою против Толика было немного. Ему достаточно достать меня всего один раз, и все будет кончено.
Толик примиряюще поднял руки вверх.
— Сонм, я не хочу с тобой драться. Давай поговорим спокойно, — он сделал шаг ко мне.
Ага, спокойно. Я крепче сжал черенок лопаты, понимая, что он хочет сделать. Усыпит мою бдительность, потом раз! — и я на другом конце света. Хотя нет, я же в поле действия креста. Если он меня здесь убьет и оставит, то я окажусь заточенным в кресте, и тогда точно не смогу помешать ему исполнить свой план. От этой мысли я покрылся холодным потом.
— Послушай, мы неправильно начали свое знакомство. Если бы я знал, что на кладбище в теле Антонова был ты, все было бы иначе. Так совпало, понимаешь? У меня к Антонову были свои претензии. Я могу тебе все объяснить, — говоря это, Толик еще на несколько шагов приблизился ко мне.
— Иначе? – я хохотнул. – А если бы ты знал, что это я наведался к тебе в теле Анны Хельмут, когда ты жил жизнью Герты Оберхойзер, все было бы иначе? А если бы ты знал, что это я сходил с ума от боли, лежа у тебя на столе в теле Агаты Разумовской, в то время, когда ты по живому меня резал, все было бы иначе?
Толик, бросив взгляд на мои побелевшие костяшки пальцев, сжимающих лопату, поднял руку в останавливающем жесте.
— Постой, я могу все объяснить. У тебя все равно нет против меня никаких шансов.
— Шансы есть всегда, — зло бросил я. – Нужно сначала ввязаться в драку, а там посмотрим, — при этих словах я нанес удар.
Он безо всяких усилий увернулся, при этом сделал мне подсечку и несильно ударил в лицо. Я упал и тут же вновь вскочил на ноги, держа лопату наперевес.
Вот садист. Я понял, что он мог бы с этого удара меня вырубить, но, видно, решил продлить себе удовольствие, показывая свое превосходство надо мной.
— Сонм, прекращай, — Толик выжидательно смотрел на меня, при этом став в боевую стойку. – Я не хочу нанести тебе увечья. Давай мирно все обсудим.
Я отрицательно покачал головой. Не верится мне в твои чистые намерения. Сбоку треснула ветка. Я на секунду отвел взгляд, и в этот момент Толик бросился на меня. Этот удар, если бы он достиг своей цели, был бы решающим. Только чудом мне удалось увернуться. Поднырнув под его руку, я ударил его концом черенка в грудь. Затем, перекрутив лопату, нанес удар сверху. Толик поставил блок, скрестив руки над головой, и при повторном моем ударе перехватил лопату за черенок и отшвырнул ее в сторону. Я ударил его ногой в коленную чашечку и попытался вырубить его своим коронным ударом в шею. Но Толик был опытным бойцом, он с легкостью отмахнулся от моей руки и, схватив меня за шею, начал душить. Я попытался ударить его коленом в пах, но он блокировал удар своей ногой. Толик одной рукой приподнял меня за шею над землей, затем одним сильным резким движением впечатал меня в болотную грязь, при этом став на одно колено. Он не прекращал меня душить, и я понял, что это конец. Руки и ноги переставали меня слушаться, во всем теле я ощущал накатывающую ватную слабость.
Хрусь. Опять хрустнула ветка, только в этот раз очень громко и где-то совсем рядом. Хрусь. Хрусь. Толик вдруг перестал меня душить и, захрипев, свалился на землю лицом вперед. Позади него стоял Пашка. В вытянутой левой руке он держал пистолет, из дула которого вился едва заметный сизый дымок.