Мечник не мог сказать, сколько заняли приготовления, час или больше. Однако он смог сделать настоящий погребальный костер. Перед ним, в человеческий рост выслотой, были сложены одно на другое бревна, образуя к верху сужающуюся пирамиду. На уровне метра колод было больше, и проходили они через центр — на них были уложены хоронимые. Под ними зеленели ветви.
Принц достал из подсумка кресало и три раза чиркнул им. Искра, наконец, задержалась на хвое и та быстро вспыхнула, начала поджигать соседние. Он отошел подальше и стал наблюдать за разгорающимся пламенем. Горение сначала проскальзывало изнутри, но потом, все больше увеличивая трескот дров, языки огня стали вырываться наружу по бокам, не в состоянии пробраться через лежащие тела. Дым устремлялся в сторону леса, но к мечнику все же доносился запах паленых плоти и волос, вызывая дурноту.
За спиной у Натана возле повозок установилась мертвая тишина. Сам он, не оборачиваясь к остальным, обнажил голову в почтении к уходящим. Несмотря на жару дня и жар костра мечник не отходил дальше. На недвижимом и ничего не выражающем лице нельзя было рассмотреть тех чувств, которые сейчас бушевали внутри принца.
Он простоял так до тех пор, пока верх не ввалился вовнутрь, подняв в воздух тысячи сияющих искр. Накинув капюшон, не проявляя заинтересованности в других присутствующих, он прошел к телеге и прилег на нее. Натан рассчитывал просто отдохнуть, однако усталость и ночная смена дали о себе знать. Он уснул.
Натан медленно покидал владения снов. В первую минуту принц не понял, где находится. Лежа на спине с прикрытыми тканью накидки глазами, он сначала подумал, что лежит в своей комнате. По утрам у него в Цитадели всегда темно — окна выходят на западную сторону. Проходили мгновения и, под убаюкивающее покачивание повозки и ее скрип, к его памяти начали возвращаться воспоминания.
Принц поднялся на руках и не смог удержать стон, вырвавшийся помимо воли из легких. Несмотря на то, что мечник проспал, судя по Асору с правой стороны, чуть меньше суток, утомление никуда не делось, даже прибавилась. Наверное, это из-за твердой и бугристой поверхности его ложа, телеги для перевозки груза не отличались изяществом. Принц, не поднимая капюшона и видя только нижние части тел окружающих, постарался оглядеться. Он лежал между спинами сидящих охранников, за головой был извозчик, а в конце воза пусто. Туда Натан и попробовал проползти.
Ноги будто одеревенели и, подтягивая их, чтобы спустить с конца телеги, мечник прилагал огромные усилия. Конечности просто не хотели сгибаться в коленях.
Как только его тело приобрело некое подобие вертикального положения, сразу же чувство голода потребовало насытить желудок хоть чем-нибудь. Он вспомнил о вчерашней задержке и сделал вполне логичный вывод — остановки может и не быть до самого вечера. Караван отстал от графика и Тортрим мог приказать восстановить темп первых дней путешествия. Однако Натан не стал просить еду, решив, что лучше продержаться до ужина.
Живот предательски заурчал.
Натан решился на отчаянный шаг, потом на второй и третий. Он спрыгнул с воза и едва не упал в дорожную пыль. На его место тут же забрался рядом идущий наемник. На ногах осталось четыре человека, а в повозке теснилось еще девять, не учитывая правящего лошадью. Пешие бодро подымали ступни и шлепали ими о тракт. Натан им откровенно завидовал, чувствуя себя деревянным солдатиком, так же как и игрушка, он неуклюже складывал и разгибал ноги. Как было бы прекрасно ехать на коне верхом. Принц несколько раз развлекался в городе с этими животными и ему понравилось. Однако в Роддоне позволена верховая езда только для кавалерии герцогов, курьеров, дальних патрулей и инженерных десятков для скорой переброски орудий, зачарованных артефактом. Этим список и ограничивается, и не дай боги подобным образом перемещаться селянину или вольному наёмнику — обвинение в разбое сразу и возможная казнь впоследствии. Он правда слышал, что в Диллоре будут приобретены кони, в Республике такого запрета нет, но принцу уже будет все равно.
С каждым пройденным метром судорожные движения делались все более правильными и плавными. Натан «втягивался» в ритм торгового перегона, хотя ещё жалел, что так быстро покинул повозку, не размяв мышцы руками.
Принц начал более внимательно прислушиваться к разговорам попутчиков. Казалось, вчерашних событий для них и вовсе не было. В беседах присутствовала легкость и веселье, совсем как до нападения. Можно подумать Натану все примерещилось, однако, через две телеги, впереди волочились связанные по рукам плененные разбойники. Безоружные и скованные, они и не подумали атаковать двоих конвоиров, идущих рядом, но уже с длинными мечами и в кольчугах.
Под охраной каравана неудавшиеся грабители проследуют до Диллора и там их отдадут местным представителям закона.
Однако рассуждения Натана не подтвердились во всей мере. Вечером, когда принц уже не мог ни о чем думать, кроме печенюшек с молоком и мягкого дивана, караван покинуло пять парней из пленных. При развертывании стоянки их отделил Силин и те, проследовав за начальником охраны к последним повозкам, забрали там еще семь человек. Трое, не в состоянии стоять на ногах самостоятельно, вцепились за шеи здоровых. Раненым в руку или торс, кое-как нацепили увесистые рюкзаки, а одному скатанные в рулон подстилки повесили на плечо. Вся эта шайка была отпущена в обратную дорогу и, медленно ковыляя в разный ритм, она начала отдаляться.
Заметив заинтересованность Натана, извозчик, распрягающий кобылу, сказал:
— Отпущены только те, в семье которых не остается мужика.
Принц ничего не ответил и направился поближе к разгорающемуся костру — стает довольно холодно по вечерам.
Глава 5. Диллор — беспокойный город
Натан сидел на повозке и следил за своими качающимися взад-вперед ногами. Их было еле видно в закатных сумерках. Верх так надоевшего капюшона закрывал обзор и дорога, и низ телеги с сапогами были изучены в малейших деталях. Единственной неожиданностями, которые с нетерпением ожидал принц, были ухабы на поверхности тракта, снова и снова трясущие его на телеге. Он уже не раз помышлял сдернуть накидку, но сразу же пресекал подобные рассуждения, вспоминая с какой легкостью его узнал Рузак. Тут уж точно не будут держать по этому поводу язык за зубами.
Внезапно слух мечника уловил новые интонации у спорящих о чем-то охранников.
— Вот и таможня. Ну что хлопцы, поздравляю вас — самый опасный участок пройден. Завтра будете жаловаться не на отбитый зад, а на потертый. Кони и пополнение хозяин арендует в Диллоре, — знающе и покровительственно сказал кто-то с хриплым голосом.
— Да я готов хоть на козе, лишь бы с ветерком и не меж ваших потных туш. — Недовольно пробурчали позади.
— Сгонять бы в речку! — кто-то мечтательно выразил свою мысль слева от принца.
— Здесь в пяти километрах есть одна. На запад идти надо. — Проинформировали с другой стороны повозки.
— Брызга, идем? — задал вопрос тот же рядом.
— Доедем до таможни и отпросимся у начсопра. — последовал ответ от человека около возницы.
Мечник приподнял краешек капюшона и наклонился за спины охранников. Километрах в двух виднелось два здания в два этажа. Они были с обеих сторон дороги, а за ними, еще через километр в красных лучах Асора, стояли первые дома города. Это, наверное, и был Диллор.
Когда до налоговых домов оставалось не более двухсот метров к Натану кто-то подошел, и разговоры наемников моментально стихли.
— Натан, ты уходишь до города? — принц не разобрал чего больше в голосе Силина вопроса или утверждения. Во всяком случае, в нем уже не было презрения, звучащего при их последнем разговоре.
— Да. — Мечник до сих пор не знал, как выглядит начальник охраны вблизи. Рассмотрев нужные шрамы на лице воина около ворот Дорма, он так и не соизволил открыть свой лик в непосредственном общении, узнавая того только по голосу и чёрной перчатке, скрывающей повреждённую руку.
— Здесь плата — двадцать сормов за день и премия — один злат. Всего два злата и восемьдесят сормов. Верно? — принцу протянули горсть серебряных монет.