Этот чародей находится под управлением чужой воли и сопротивляется этому на пределе возможностей. Натан слышал о таком, однако те виды подчинения, которые ему известны не были похожи на это. Подчинение либо полное, либо его вообще нет. Здесь же происходит что-то среднее.
Трое бойцов стеной шли на мечника, а двое направились к магу. Что больше всего поразило, спокойно идущий раненый, щедро орошающий черный зеркальный пол под ногами красной артериальной кровью.
С самого начала битвы никто из врагов не проронил и слова, кроме чародея, а пораженный принцем даже не вскрикнул. Они тоже находятся в плену чужих приказов.
Второй раз трюк с уходом во фланг, теперь левый, успеха не принес. Воин выставил далеко щит, и лезвия не хватило достать до кожи. Обратным движением ему удалось повредить руку со щитом, на это надеялся Натан.
Разорвав дистанцию с противником, мечник встал в стойку. Построение тройки было также восстановлено. Всё повторяется и это не на пользу Натану. Воины между ним и чародеем служат заслоном, рядом с самим магом стоит охранником еще один. Тот, кого принц ранил в шею, не дошёл к волшебнику, склонился набок с опущенным оружием. Кровь больше не лилась, но падать марионетка не хотела или не могла. Стояла неподвижно. Мечник приготовился атаковать, в этот момент три бойца по единой команде расступились в стороны, открывая магу цель в виде Натана.
Происходящее в следующие секунды принц наблюдал, будто из другого времени. Все замедлилось. Чародей, указующим движением ладони, направил в мечника заклинание. В воздухе появился грифон с выставленными вперед львиными когтями, крылья отведены за спину. Так они опускаются на добычу с высоты. Стремительностью же заклинание могло превзойти стрелу, выпущенную из лука Натана.
Принц на пределе своей скорости крестом выставил сабли перед собой, сообразив о сделанной ошибке слишком поздно. Он хотел зачарованными клинками ослабить или разрушить плетение, но понял — если не выдержит удара, клинки войдут прямо в грудь. Так бы надежда оставалась на медальоне, однако клинки остановить тот не сумеет. Теперь магическая заточка играла против своего хозяина.
До вражеского волшебства оставалось десять метров. Нереальный грифон миновал застывшего воина. Но когда достигло бойцов сместившихся до этого, чтобы заклинание могло свободно поразить Натана, измелило угол движения. Двоих одержимых накрыло по две лапы на каждого и унесло. Мечник заметил, как рассыпаются их тела, а заклинание в виде грифона продолжило движение. Разминувшись с принцем в каких-то метрах, оно превратилось в сплошную стену когтей и врезалось в сталагмиты.
Время вернуло себе привычное течение. В пещере стоял оглушительный грохот. Это было самое сильное волшебство, продемонстрированное магом.
Не теряя драгоценные секунды, мечник напал на оставшегося в одиночестве ближнего противника, попросту перерубив тому щит пополам сверху вниз вместе с рукой. В следующее мгновение ему пришлось отклонять плоскостью сабли рубящий удар атакованного им воина. Принц уходил от атаки влево, и меч прошел рядом с плечом, не нанеся никаких повреждений. Открылся правый бок врага, и правая же сабля этим воспользовалась, поразив колющим ударом печень.
Другим клинком постарался перерубить руку, но по инерции его относило вперед и чтобы не потерять равновесие, пришлось продолжить движение. Оставлять за спиной противника, пускай раненного, нельзя, однако и задерживаться смерти подобно. Чародей не станет ждать. Натан спешил к магу. Навстречу выходил его телохранитель.
Принц старался прикрываться недвижимым бойцом, которого поразил самым первым. Неясно, погиб ли он уже, но не нападал и не выказывал признаков жизни.
Мечник сократил расстояние и, когда охранник поравнялся с замершим бойцом, в подпрыгнул с развевающимся по бокам полушубком и пнул ногой неподвижное изваяние врага. Шлепнулся плашмя на жёсткий зеркальный пол… Его развернуло горизонтально, потому что стопа не встретила ожидаемого сопротивления, а провалилась внутрь человека. Не человека вовсе, пыль. Мёртвый боец превратился в пыль, и стоило лишь коснуться его и все разлетелось, обрушилось на единственного оставшегося меченосца.
Принц поднялся. Сумка обмоталась вокруг шеи и свисала за спиной. Помеха была сброшена.
Мечник устремился к магу. Тот снова стоял неподвижно, теперь с распростертыми в разные стороны руками.
Натан преодолел дюжину метров и синхронным движением клинков отрезал кисти волшебнику. Лицо чародея разгладилось, когда сабли поразили сердце и легкое.
— Это сон. — В голосе не чувствовалось никаких признаков испытуемой боли. — Н..
Его речь прервалась потоком крови изо рта.
— Не ве… рь.
До сих пор стоящий в прежней позе маг, рухнул на колени, однако они не задержали его и брызнули пылью в разные стороны, как и всё тело впоследствии.
Последний воин уже вплотную подошел и атаковал колющим прямым. Натан легко отклонил клинок и провел удар по открытой из-за высоко поднятого щита ноге, перерубив ее. Ещё пару взмахов и поваленный противник лишается руки с оружием, со щитом. Голова отлетела и рассыпалась.
Принц обернулся. Воин с раной в печени стоял неподвижно, приказы кукловода уже не могло исполнить неживое тело.
Натан, спрятав клинки, вернулся за сумкой и камнем. Посмотрел на последствия работы заклинания. Все сталагмиты, попавшие в расширяющуюся конусом область, были разнесены на мелкие потухшие осколки.
«Вряд ли бы меня спас Валин от этого заклинания, а поделка тем более» — Разрушения впечатляли, невозможно было обнаружить обломка больше кулака. Все перемолото.
Принц, выйдя из медитации, недолго постоял, взирая на разрушения, причиной которых он отчасти послужил и пошел в прежнем направлении.
У самого выхода из зала он обнаружил еще одного воина, насквозь проткнутого мечом и пригвожденного таким образом к сталагмиту.
Натан толкнул его в плечо, и тело предсказуемо рассыпалось. Наверняка все эти люди пришли сюда к дракону, а послужили инструментом и его чешуйчатых лапах.
Освещая себе дорогу артефактом, двинулся в продолжение коридора, оставив позади осветительное заклинание погибшего чародея терять оставшуюся энергию.
— Это сон. — Послышался голос Олафа.
Принц непонимающе начал крутить головой в поисках источника звука.
— Это сон.
Куда бы ни повернулся мечник, его взор заслоняло неподвижное белое свечение, становившееся все ярче и больше.
— Просыпайтесь, Ваше Высочество!
Маленькое пятно в центре видимости разрасталось и заполняло собой весь обзор, в мареве начал проступать желтый круг с нарисованными лучами, отходящими в разные стороны.
— Осторожно, Ваше Высочество, Вы еще слабы. — Заботливо сказал королевский чародей. Натан сразу же понял, насколько он истощен. — Поздравляю! Последний, самый важный и сложный, экзамен сдан на отлично.
Принц дернулся и потянулся за саблями, но непослушная рука, до того лежащая на груди скрещенная с пальцами правой, безвольно упала рядом с телом.
— Это было испытание. — Понимающе улыбаясь с грустными усталыми глазами, объяснял маг. — Иллюзорная реальность, насланная мной.
Мечник приподнял голову.
Олаф стоял около круглого постамента, от которого отходили мозаичные языки пламени, по одному на каждую сторону мира, а между ними прямые лучи. Это были символы церкви Асора, его карающего огня и оберегающего света. Под стенами Обрядного Зала стояло восемь жрецов в чуждых для них черных балахонах с глубокими башлыками. В этих тёмных провалах скрывались лица церковников. За их спинами виднелись зеркала, показывающие окружающее пространство Цитадели. Стены крепости с застывшими на карауле гвардейцами, пустынные подъезды. Все это принц помнил и сразу понял, где находится — в крепостном храме Асора.
«Так далеко зайти и попасть в ловушку. Всё прахом!» — Он готов был взвыть от бессилия.