- Она была некрасивой?
- Наоборот, - улыбалась я, сбивая на экране телефона вызов от Адама. - Судя по всему, она была эталоном женской красоты в свое время.
Мы пообедали, а затем поехали домой. Я помогала делать домашнее задание дочери, а затем мы пекли пирог с вишнями. Адам звонил мне уже не единожды, и я откладывала очередной разговор, который сделает мне больно. В конце концов, все, что он скажет, не будет иметь значения. Мы расстались. И ребенок, который во всех смыслах мой, любит его. Все остальное больше не важно. Мало-помалу я буду в порядке. Надеюсь. И если бы не взгляд Адама, который порой смотрел с отчаяньем, я бы подумала, что ему действительно плевать. Но я знала его слишком хорошо, и с его стороны все еще не было закончено. Да и сколько бы я не пыталась это отрицать, я знала, что Адаму снова нужно доказать мне, что я могу ему верить.
На следующее утро, когда я проснулась, часы показывали семь часов. Оливия еще спала, так как сегодня была суббота, и я решила съездить в салон и забрать оттуда все личные вещи, которые там остались. Я закрыла Лив и, сев в машину, набрала номер Адама. Он ответил после второго гудка.
- Ты в порядке?
- Адам, - сказала я тихо. - Достаточно.
- Что ты имеешь ввиду?
- То и имею. С меня достаточно. Мы не будем играть в семью, и я больше не хочу этого. Я не буду больше оправдываться перед тобой, потому что на самом деле ты знал, с кем связываешься. Когда я говорила, что больше не та, ты должен был верить мне. Если бы ты любил меня так, как я люблю тебя, ты дал бы мне возможность сказать. Мне нужно больше, чем это, Адам. У меня есть другая жизнь, о которой я должна заботиться. Я не могу тебе позволить уничтожить меня, потому что теперь у Эмили нет столько времени собирать меня по частям.
Я бросила трубку и не проехала даже мили, как моя машина тоже начала показывать свой характер.
- Черт, - выругалась я, выходя из нее. - Только не сейчас.
Мой мустанг заглох уже второй раз. Когда это случилось впервые, мне удалось завести его, но сейчас, когда на улице утро, и моя дочь еще спит, я просто была не готова к этому. Нужно было срочно менять машину. Эта мысль уже не впервые посещает мои мысли, и я все чаще останавливаюсь на минивене, учитывая наличие ребенка в семье. После нескольких моих попыток завести ее, я остановила машину у обочины дороги и отказалась что-либо делать. До дома осталось всего около часа пешком, так что я решила, что это не так уж и долго. Я схватила клатч и ключи и направилась домой. В конце концов, у всех бывают темные дни и неприятные мелочи. Это одна из составляющей нашей жизни, и так и должно быть. Если бы не существовало темноты, мы бы не смогли отличить свет. Это помогает нам обрести опыт и определенный стержень, который в любом случае будет нужен. Сегодня неудача, а завтра благословенная радость.
Я услышала голос и застыла. Я напряглась, но не шелохнулась, почувствовав укол страха, но затем немного расслабилась и повернулась к владельцу голоса.
- Я же говорил, что мы встретимся.
Это был Алекс. И сейчас рядом не было Адама, чтобы защитить меня и одну сидящую в доме Оливию.
- Отпусти меня, - прошептала я.
- А теперь слушай меня. Ты идешь со мной. Не дергайся и не убегай. Ничего в стиле Донны. У меня пистолет и мой тебе совет: веди себя хорошо.
Как бы далеко человек не уехал и как быстро не бежал, возможно ли вообще сбежать от того, что было с ним?
Мы шли по улице и делали вид, что просто знакомые. Он остановил такси, и я видела, что мы направляемся в мой дом. Я постаралась незаметно набрать хоть какой-то номер, но Алекс заметил это и, вырвав мой телефон, ударил меня по лицу. Все снова повторялось, и я навлекала опасность на своего ребенка.
- Куда мы едем? - спросила я более громко, чем нужно было.
- В квартиру. А теперь заткнись.
- Зачем ты это делаешь?
- Если ты не заткнешься, - прошептал он мне на ухо, - в нашем с тобой разговоре будет случайная жертва, которая не заслужила смерти, а просто оказалась не в том месте.
Я поняла, что он говорил о таксисте и замолчала. Мои руки тряслись от страха, и я надеялась, что мне помогут. Не знаю кто, и не знаю как, но я хотела, чтобы это закончилось.
- Если ты сделаешь хоть что-то, что мне не понравится, я убью ее, - прорычал Алекс, забирая ключи из моей куртки. - Клянусь тебе, убью!
- Не трогай ее, - пыталась я сдержать слезы. - Дай я выведу ее. Пусть она не видит этого.
Он открыл дверь и толкнул меня внутрь. Достав веревку из куртки, он снова толкнул меня на стул, связывая руки и ноги, и ушел в спальню Оливии. Боже, как я не хочу, чтобы Оливия это видела. Я не хочу, чтобы что-то изменило ее. Не хочу, чтобы в ее сердце пылала ненависть к кому бы то ни было. И не хочу огня, который никто больше не сможет погасить внутри ее.