Я какое-то время смотрел на него, а затем качнул головой и побежал по лестничной площадке к квартире Прайсонов. Когда снова постучал, Брайан открыл мне дверь и отошел, чтобы я смог войти.
- Где она?
- В комнате, - ответил он. - И попридержи коней, Эмили пошла спать. Не хочу, чтобы ты разбудил ее.
- Я облажался, - вздохнул я, смотря на друга.
- Это мягко сказано, - сел он за ноутбук. - Но больше всего мне нравится в женщинах то, что они прощают, даже когда мы того не стоим. Не бойся встать перед ней на колени. И не потому, что снова сделал какую-то хрень, а потому, что любишь. Если ты будешь к ней прислушиваться, то на каждый вопрос найдешь ответ. Донна сильная, но не потому, что сама этого хотела. Ей пришлось все выдержать, сцепив зубы. Ты хоть представляешь, как она терзала себя день за днем, когда отдала девочку? И если с тобой она станет еще жестче, это будет только твоя вина. Потеря ее женской слабости - это не что другое, как твой недостаток мужественности.
- Когда ты стал таким спокойным и рассудительным? - усмехнулся я.
- Мою жену зовут Эмили Прайсон, - не смотрел он на меня. - Я должен соответствовать.
Великий учитель тибетского буддизма Цонкапа писал, что, когда, человек стремится принести благо другим живым существам, его собственные цели осуществляются сами собой, как побочный результат.
Мы создаем иллюзию - чем быстрее, тем ближе к счастью. Но что такое счастье на самом деле? Эмили говорила, что это тогда, когда у нас есть то, чего мы хотим. Но все-таки как часто мы сами понимаем свои желания?
Я направился по коридору и открыл комнату для гостей. Насколько я знал, это, скорее, была комната Донны в доме Эмили, и когда эта женщина подняла на меня глаза, вся комната, казалось, освещалась ее присутствием. Она стояла возле окна и смотрела на девочку.
Я хотел закрыться с ней в квартире и никуда не отпускать. Я хотел, чтобы она выслушала меня. Чтобы она простила меня и приняла обратно. Боже, я был так жалок, но мне было плевать.
- Не разбуди ее, - прошептала Донна. - Выйди.
Донна смотрела на меня, а я в свою очередь не отводил взгляд от нее. Затем перевел глаза на ее дочку, которая спала на огромной кровати.
- Нам нужно поговорить, Донна, - сказал я так же тихо.
- Идем.
Мы пришли в кухню, и там все еще сидел Брайан. Я качнул ему головой, и он в свою очередь закрыл ноутбук и усмехнулся Донне.
- Оливия спит?
- Да, Брайан, - вздохнула Донна. - Она только недавно перестала плакать. Я устала.
- Налей себе вина, а я пойду к своей жене, - направился он к лестнице. - Такими темпами Эмили скоро со мной разведется.
- Зачем ты вернулся? - измучено посмотрела она на меня, когда Брайан ушел.
- Ты не хочешь меня видеть?
- Я не хочу хотеть тебя видеть, - налила она бокал коричневой жидкости в бокал. - Но я ждала другого, Адам. Ты говорил мне о любви, но на самом деле любовь - это нечто большее, чем цветы, умные разговоры и секс. Я приняла твою сторону, - выпила она залпом бурбон. - Я приняла твое прошлое и мораль, которая у тебя отсутствует, но ты не принял ребенка. Девочку, которую я люблю так сильно.
На последнем слове ее голос сорвался, и я ненавидел себя. Я вел себя, как мудак, и Донна была полностью права. Она обхватила себя руками, словно защищаясь, и я пересек комнату, обнимая ее и прижимая к себе. Я притянул ее, наклонил голову, чтобы вдохнуть ее запах. Донна плакала, и я был в отчаянии.
- Я собираюсь поцеловать тебя, - сказал я. - Я знаю, что сейчас не время, но прямо сейчас мне плевать. Я должен поцеловать тебя.
Она ничего не ответила, а я наклонился и прижал мои губы к ее. Я облизал ее нижнюю губу и завладел ее ртом с невероятной страстью. Я не думал, что она разрешит мне это сделать хотя бы раз, и пока Донна мне будет разрешать что-либо брать, я согласен на все.
Я боролся с болью, которая не давала дышать, и Донна отошла и направилась обратно в спальню. Я пошел за ней, не сказав ни слова. Она не хочет меня, но я не мог просто отпустить ее. Она нуждается во мне, и, Господи, я так нуждаюсь в ней.
Затем я закрыл за нами дверь, и Донна села на кровать, снимая с себя всю одежду. Я стал перед ней и опустился на колени, ложа голову на ее ноги. Я боялся пошевелиться и боялся заговорить. Если она передумала, я не разрушу этот момент и согласен на все, что она сможет мне предложить. Схватив ее за талию, я уткнулся лицом в ее живот. Я почувствовал, что дрожу, и поднял на нее глаза.
- Прости меня, - лишь прошептал я. - Скажи мне, что сделать, чтобы ты простила меня.
Донна отодвинула меня и забралась на кровать. Она поцеловала девочку в щеку и обняла ее. Я же лег рядом и обернул руку вокруг талии Донны, вдыхая запах ее волос. Я с трудом сдерживал слезы. Черт, последний раз я плакал лет двадцать назад. Я слушал звук собственного сердцебиения и сопение дочери Донны. Я сильнее обхватил руками ее талию и прижал к себе, наслаждаясь запахом. Он успокаивал меня, хотя на самом деле успокоительным для нее должен был быть я.