- Я иногда думаю, твой ли сын? - озадачиваюсь, не выходя из роли. - Я люблю жизнь, движение, экстрим, яркость, а ты...
- Я тоже, - пожимает плечами матушка. - Просто мне хватает моего воображения, компьютера и читателей, для которых пишу.
- Надо будет как-нибудь на досуге почитать, что ты там такое ваяешь! - допиваю чай, хитро посматривая на ма.
- Ой, - коротко хохочет она. - Это не для твоих мозгов. Они у тебя слишком химико-биологические, а формул, схем, рисунков, к сожалению, в моих текстах нет.
- Жаль, - криво усмехаюсь. - Мне было бы проще воспринять романтическую писанину. Хотя, научные статьи и литературу глотаю быстро. Вот вчера осилил пособие одного микробиолога. Как по мне, очень полезно и доступно написано. Жаль, что нет знакомых, с которыми можно было бы обсудить.... Слушай, - обрываю речь и перехожу к главному, будто меня только сейчас осеняет, - а сосед наш... он как раз микробиолог вроде, не возвращался? Куда он там уехал?..
- За границу, - смущается тотчас мама. Опускает глаза. - Так ты поэтому приехал? - больше походит на риторический вопрос. - Узнал, что Сергей Николаевич вернулся?
Перестаю улыбаться. М-да, маму не обманешь. Но всё же не сдаюсь, пока не выясню, что интересует:
- Дочь его видели. Вот и уточняю.
- Не волнуйся, если и приехал, то ко мне не заходил. А Иришку я видела. Вчера мы с её бабушкой болтали. Кстати, Ира вроде к вам в университет перевелась, на биохимическое отделение. Только на пару курсов младше.
- Да ты что? - изображаю удивление. - Ну, если она вернулась, вероятно, и Сергей Николаевич тоже попытается в городе закрепиться. Специалист замечательный - работа найдётся.
Мама опять серьезнеет, заметно нервничает:
- Не знаю, - ведёт плечом. В серых глазах мелькает смущение и даже грусть. - Я ему в друзья не напрашиваюсь. Он всегда был очень занятым мужчиной, а я сама... к нему в гости не пойду.
- Отлично, - ляпаю тихо. Натыкаюсь на задумчивый взгляд матушки и тороплюсь ретироваться, пока не оброню ещё что-нибудь лишнее: - Мамуль, я тебя обожаю. Всё вкусно, но я так устал... Мне бы душ принять и поспать.
- Да всё понимаю, - кивает отстранённо мама. - Твоя комната - твоя... Посуду оставь, сама помою.
Я узнал, что хотел, поэтому встаю. Чмокаю родительницу в щёку и, перепрыгивая через две ступеньки, поднимаюсь к себе на второй этаж.
Распахиваю дверь, на ходу стягивая футболку, но так и застываю на пороге с ней в руках, глядя в окно соседнего дома.
Картинка захватывает внимание полностью и бесповоротно.
Соседка у себя. Крутится перед зеркалом во всю створку шкафа, вытирая мокрое тело полотенцем. Изящная, статная, длинноногая. Голая...
Ловко водит руками, промакивая тканью влагу с аккуратных плеч, спины, округлых бёдер, одной ноги, другой. Довольно крупная грудь покачивается в такт движениям.
Чёрт! Ирка так и не научилась зашторивать окна! Воистину привычки искоренить невозможно.
Жар тотчас приливает к паху. Сердце грохочет мощнее, грудь жадно вздымается. Твою ж...
Так возбуждаюсь от вида девчонки, что и рад бы отвернуться, но уже не могу. Она словно магнит притягивает взгляд.
Нагая... Беззастенчиво бродит по комнате.
Прищуриваюсь, всматриваясь в тёмное пятно на спине, точнее, лопатке... У Королька есть тату?! Ого, и зоне бикини?!.
Что именно, не могу разглядеть, но однозначно что-то мелкое.
Ирка долго ковыряется в комоде, выискивая комплект нижнего белья.
А как она его надевает?!
Тихо взвываю, ибо в паху уже нестерпимо пульсирует. От такого возбуждения может помочь лишь секс, да где ж его взять?!
Б***, надо было у Лерки остаться, она бы быстро справилась с моими низменными желаниями и укротила либидо. Но подруга далеко, а вот душ - близко.
Только свет в противоположном окне гаснет, сдвигаюсь с места. Правда так, точно угодил в жидкий цемент, и пока стоял, тот прихватился.
Хлопнув дверью, ступаю в душ, где стою под ледяными струями, пока зубы не начинают отбивать чечётку.
Чёртов Королёк!
Что с ней не так?
Что со мной не так?!
Она всего лишь соседская девчонка. Ну и что, что голая. Сколько я их повидал? Десятки? Сотню? Но почему-то именно вид обнажённой соседки всегда доводит до неистового возбуждения.
Всегда!
Первый раз это случилось, когда гормоны только начинали брыкаться. Лет в четырнадцать-пятнадцать. Тогда случайно увидел, как Королёк переодевалась ко сну. Её хрупкая невинность, тело, только начинающее оформляться из угловатого, подросткового в девичье. Крошечная грудь, плавный изгиб бёдер, длинные ноги...
Вот тогда я впервые ощутил настолько дикое желание, что извёл пачку салфеток точно, пытаясь хоть как-то утолить голод плоти. Старательно избегал Ирку, а при встрече ничего не мог с собой поделать, и поэтому сопротивлялся всеми разумными и доступными способами: словесно нападал, едко шутил или пытался причинить боль. Но дома, наедине с собой и правдой, сдавался - точно послушный пёс ждал, когда Королёк вновь выйдет из душа и начнёт переодеваться.