Но злиться продолжала: Линяева не ожидала, что смогу справиться с руками и ногами. Хотя, возможно, больше на общее настроение повлияло то, что её бросил Игнат. После разрыва девушка несколько дней даже прогуливала школу, а когда явилась, все догадались, что она провела это время в слезах, хоть и пыталась казаться спокойной.
Меня не волновала её судьба, мальчишки, разборки, вечеринки. Отныне меня грела мысль, что я не просто серость - помимо учёбы и в других сферах смогу добиться пусть незначительного, но успеха!
***
Когда нас награждали в конце учебного года, с гордостью шла между рядов к заветным грамотам в руках классного руководителя, которая распиналась о моих заслугах, но когда возвращалась обратно, из всего зала лишь один взгляд пригвоздил к месту. Игната!
Парень пронзал недружелюбием. Было так неуютно под этим колючим взглядом, что даже запнулась. Словно я - его главный соперник, и сейчас обходила по всем статьям. А ещё прочитала угрозу и брошенный вызов, ведь Селивёрстов тоже получил много грамот и дипломов: по учёбе и спорту, за личные достижения и за активное участие в жизни школы. С ним могла сравниться по значимости и успеваемости только я... И я посмела это сделать!
Чёрт! Нужно срочно обрастать шипами, как и советовал директор. Иначе не дотяну до выпускного класса.
- Подруга, - шикнула Ксю, только я села на место. - Лучше не смотри на него так.
- На кого и как? - уточнила робко.
- На Селивёрстова, - отчеканила тихо Ксения. - Он раздавит тебя, и я не смогу помочь.
- Да я и не смотрю...
- Вот и не смотри, - с нажимом повторила подруга. - Катька Ленская тебе глаза выколет. Они вроде встречаются!
- Вот пусть и встречаются, - мотнула я головой. - Мне сейчас о разработках думать надо, да и в спортклуб скоро.
Правда, когда все ребята торопились прочь из актового зала, директор уже у выхода нагнал и попросил зайти к нему в кабинет.
Я особо не волновалась, ведь знала, что нигде не косячила. Шла из-за интереса, и только.
В кабинете было довольно уютно - минимум мебели и максимум папок и документов.
Лунообразный стол, несколько стульев, на один из которых я и присела в ожидании разговора с директором.
Виталий Семёнович не торопился переходить к главному, а когда раздался стук, сердце пропустило удар. И не зря.
С разрешения директора дверь отворилась, и на пороге застыл Игнат. Если меня и заметил, то даже глазом не моргнул:
- Вызывали? - поправил рюкзак на плече.
- Да, проходи, садись, Селивёрстов, - кивнул Виталий Семёнович, и теперь с улыбкой посмотрел на меня:
- Ирина, ты в этом году заняла на олимпиаде по химии второе место.
Сконфуженно покосилась на Игната, который уже вальяжно устроился на соседнем стуле, и с равнодушием подпёр рукой подбородок, безразлично разглядывая убранство кабинета.
- Да, - непонимающе подтвердила то, что и так было известно.
- Молодец, мы всем преподавательским составом очень тобой гордимся. Как, впрочем, и твои родственники.
- А я тут причём? - не выдержал пустой болтологии Селивёрстов.
- А при том, - опять кивнул директор. - Ты победитель, и как все предыдущие годы, тебе положено приглашение на экскурсию. В этот раз - научно-технологическая фармацевтическая фирма «Полисан».
- Круто, - тихо улыбнулась я.
- И? - встряхнул головой Игнат.
- В том-то и дело, что победитель ты, а я бы хотел отдать приглашение Ирине, - сцепил кисти в замок на столе Виктор Семёнович, строго глядя на парня.
За долю секунды я воспарила до небес. Восторг, радость и... неловкость. Быстро опустилась на землю, только услышала:
- Это с какого перепугу? - возмутился сухо Игнат. - Я победил, значит, мне и ехать!
- Игнат, право твоё, - продолжал директор. - Но, во-первых, ты ни разу так и не посетил ни одного предприятия с прошлых раз. А во-вторых, Ирина - девушка, а дамам положено уступать.
- Это что, новые правила - пропаганда феминизма?
- Селивёрстов, - осуждающе протянул Виктор Семёнович, - признайся, что тебе не интересно. Почему бы не отдать приглашение тому, кто с радостью пойдёт?
Я нервно сглотнула и заёрзала на стуле. Опять покосилась на Игната.
Он, словно киллер, с первого выстрела убивающий свою жертву, пригвоздил меня к стулу взглядом. Морозным, пасмурным, уничижающим.
Даже мурашки по позвоночнику строем пронеслись. Сердце загрохотало так сильно, что от гулких ударов плохо стала понимать происходящее.
- Это кто решил, что мне не интересно? - перевёл взгляд на директора парень. - Я, может быть, всегда мечтал именно на этот, как его... фирму... эту съездить!
- Ты даже название не помнишь, - уличил Виктор Семёнович. - Это ведь неправда, ты не хочешь и, скорее всего, не поехал бы...