— Солана, смотри, я нарисовала! Только двигатель не…ой, привет, Гаррус! – девочка, остановилась, заметив голографический экран и радостно помахала турианцу. Её улыбка в этот момент была такой яркой и солнечной, что просто невозможно было не улыбнуться в ответ. Гаррусу захотелось протянуть руку сквозь экран и обнять девочку, коснуться того живого, теплого мира, частью которого она была.
Мы туда вернемся. Вместе вернемся.
– Большое спасибо за фотографии, Гаррус, - Изабель посерьезнела, но глаза у неё всё также блестели. – Правда, спасибо. Мы очень обрадовались. Мы все.
— Рад, что это так, - Гаррус улыбнулся, а потом спросил, не желая, чтобы тема погибших родителей омрачала её утро. – Как вам живется у моей сестры? Вредная она, правда?
— Хэй!
— Ничего не вредная! – запротестовала Изабель, и улыбнулась Солане – Она классная. И вкусно печет блинчики.
Солана звонко расхохоталась и растрепала волосы девочки.
— Побойся Духов, дитя, да я же вместо того, чтобы положить в них сахар, положила соль!
— Зато я таких никогда раньше не пробовала, - осталась на своем девочка, - они были необычные. И ты же их первый раз готовила.
Гаррус тоже не сдержал смеха.
— У нас на борту есть один непревзойденный специалист по приготовлению яичницы, как закончим дела, я вас познакомлю.
— Удачи, Гаррус, - Изабель посмотрела на него пытливо и внимательно, в течение всего разговора она была куда больше похожа на обычного ребенка её возраста, чем он помнил, но сейчас её взгляд снова стал по-взрослому сосредоточенным. – Не умирай, пожалуйста.
Солана чуть нахмурилась, глянув на девочку, и ненавязчиво притянула её к себе, но когда заговорила, голос звучал по-прежнему легко и насмешливо.
— Слышал распоряжение штаба, солдат?
— Так точно, мэм! – Гаррус отсалютовал – Есть, не умирать!
Сестра улыбнулась ему на прощанье, Изабель помахала рукой, и голографическая проекция схлопнулась, исчезая.
Гаррус некоторое время смотрел в пространство, туда, где только что был иллюзорный портал в какой-то совершенно другой мир, а потом решительно поднялся на ноги и направился в лазарет. Голова всё также болела. С больной головой думалось плохо, а думать было нужно. Он был обязан что-то придумать. Обязан вернуть Шепард. Обязан показать ей, каким чудесным был мир, который они всё же отвоевали.
***
Ночь на «Нормандии» всегда неуловимо отличалась от холодного мрака по ту сторону корабельной обшивки.
Лиара стояла в тени переборки, и тусклый свет из коридора едва касался её плеч. Пара световых штрихов, очерчивала слишком мало, чтобы любой из членов экипажа смог угадать, кто перед ним. Но только не Явик. Явик узнал бы эту женщину даже, если бы ему выкололи все четыре глаза. Он ощущал её. Вокруг неё всегда клубилась плотная аура, которую считывали рецепторы, но было и что-то ещё. Пульсация в самой глубине, под слоем запахов и феромонов, то самое естество, к которому Явика тянуло всю прошедшую войну. И сейчас. Одно время он полагал, что дело было в том, что тогда он так и не удовлетворил своё желание с нею, что всему виной простая биохимия. Столь же примитивная, сколь и неотвратимая. Но это ощущение и сейчас не исчезло и не ослабло. Может, даже стало сильнее.
Протеанин нахмурился, вновь ощущая, как невидимая, несуществующая в реальности нить дрогнула, вызывая внутри каскад приятных ощущений и порождая диссонансы в голове. Явика бесило, что у этой женщины есть власть над ним. Его бесило, что стоило азари появиться рядом, он начинал чувствовать себя лучше, и совершенно не важно было, смотрела ли на него Лиара, говорила ли с ним и вообще замечала ли. Один факт её присутствия что-то перестраивал в окружающей реальности. Или в нем самом. Явик не знал, что хуже.
— Почему ты не спишь? – спросил он, отступая вглубь комнаты. Теперь ей было не разглядеть его в темноте. Но теперь и проход внутрь оказывался свободен.
— По твоей милости я обзавелась бессонницей, - заметила Лиара, слова обвиняли, но этого не чувствовалось ни в интонациях, ни в её ауре. – Но сейчас дело не в ней.
Лиара вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Сдвинувшиеся створки перерезали единственный источник внешнего света, погрузив комнату в темноту.
— Кажется, у меня есть идея, - произнесла Лиара после долгой паузы, - но тебе она не понравится.
— Мне не нравится многое, что ты говоришь, азари, - пробормотал Явик. – Не тяни.
Лиара колебалась. Она некоторое время стояла у самой двери, не шевелясь, но потом медленно прошла в комнату, пальцы пробежали по стенной панели, активируя приглушенное освещение. Явик мимолетом отметил это. Что бы там ни было, она предпочла не говорить об этом, не видя его.
— Индоктринация ведь создавала между Жнецом и жертвой канал связи, через который Жнец транслировал свою волю.
— Да, и что? – Явик нахмурился, ему решительно не нравилось направление разговора.
— Протеане были великой цивилизацией, ты говорил мне это сам, – медленно продолжила Лиара, подходя к нему ближе. – Я не верю, что Коллекционеры – это всё, что от них осталось. Должен быть Жнец, чье сознание основано на их опыте и сущности. Жнец, который обладает их знаниями и состоит из их ДНК…
— Ты хочешь… - голос Явика предательски дрогнул, в горле запершило, и он не смог выговорить окончание фразы. Все четыре глаза неотрывно смотрели на азари. Она была напряжена и обеспокоена, но сквозь эти чувства проступали решимость и воля, подобно тому, как скалы проступают сквозь туман. Явику хотелось придушить её за это предложение, но в то же время он не мог не восхититься ею в этот самый момент.
— Да. Ты мог бы передать эти данные Жнецу. Мы бы установили канал связи между ним и Шепард, и он смог бы передать данные в её сознание.
— Ты понимаешь, насколько дико это звучит? – голос Явика звучал тихо, с опасными, рычащими нотами.
— Да. – Лиара кивнула, выпрямляясь, она смотрела Явику в глаза. - Дико. Отчаянно. Возможно, неправильно, – она вздохнула, подходя к нему вплотную, и прикоснулась ладонью к щеке. – А ещё я знаю, что ты отвергал даже мысль о том, чтобы поискать Жнеца, сотворенного из них, и узнать, насколько он… это они.
— Это не они.
— И мы – не совсем мы, после Синтеза, - согласилась Лиара, не отпуская его взгляда. – Но всё же, когда я смотрю на тебя, то блеск этих схем ничуть не мешает мне видеть, что твои глаза – всё ещё твои.
***
Гаррус намеревался только взять лекарство от головной боли, но Карин не отпустила его так просто. Она измерила давление, просмотрела ещё какие-то показатели, и по итогам вместе с таблеткой от головы сунула ему в ладонь пару пилюль для сна. Турианец клятвенно пообещал их принять.
Выходя из лазарета, он обнаружил Явика на кухне. Теперь протеанин сидел на месте Шепард и что-то набирал на потрепанном на вид датападе.
— Она уже поделилась с тобой своей гениальной идеей? – спросил он не поднимая головы.
— Лиара? Нет, какой идеей? – Гаррус подобрался, услышав это, вязкая дымка, заволокшая сознание, немного рассеялась.
Явик поднял верхнюю пару глаз, оценивающе посмотрел на друга, явно стараясь распознать, не скрывает ли Гаррус свою осведомленность. Потом его лицо смягчилось, и он кивнул на место напротив.
— Похоже, она нашла решение.
Явик коротко и емко пересказал суть, избежав малейших намеков на эмоциональные оценки. Гаррус слушал его едва ли не с открытым ртом. Когда рассказ закончился, надолго воцарилась тишина. Лиара всегда умела удивлять, и сейчас это в равной мере чувствовали оба мужчины.
— И ты на этой пойдешь? – негромко спросил Гаррус, собравшись с мыслями.
— Да. Если вы, обдумав всё ещё раз, решите, что этот эксперимент стоит проводить – я попытаюсь.
— Ты не уверен, что сработает?