"НЕПРИНЯТЫЙ ОТКАЗ"
" Разлука для любви — что ветер для огня: слабую она гасит, а большую раздувает".
( Роже де Бюсси-Рабютен).
Пролог.
В жизни любого студента самым страшным является не экзамен, а то время, что ты проводишь под дверью аудитории, за которой уже отдувается твой однокурсник. Мама! Кто бы знал, как же мне было сейчас страшно. При одном только взгляде на эту массивную деревянную темную дверь с резьбой колени начинали трястись и подгибаться, а язык прилипал к небу.
— Ну, ты готова? — раздался чей-то голос за моей спиной.
— Не знаю, — честно покаялась я, судорожно листая конспект.
— Да не нервничай, все сдашь. Удачи! — и на том спасибо. Так, вот это вроде помню, вчера учила. А если спросят что-нибудь, выходящее за рамки курса? Как быть?
Когда поступала сюда, на юридический факультет, то боялась намного меньше, хотя объем знаний и предметов был в разы больше, чем сейчас. И вдруг такое.
Страх волнами накатывал на меня, заставляя сжиматься горло, отчего я судорожно сглатывала и еще быстрее начинала листать тетрадь с конспектами. Как говорили мои драгоценные однокурсники:
— "Вот только тебе, Джесс, не надо париться и что-то зубрить", — да, учеба всегда была моим коньком: всегда идеально выученные предметы и дополнительный материал подготовлен. Это все так. Но кто говорил, что история, к тому же всемирная, легкий предмет? Вот сейчас как спросят про Пунические войны и все, придет конец моей стипендии.
Я уже давным-давно потеряла счет времени с того момента, как в аудитории с мученическим видом зашла Лизка, моя подруга. Выражение ее лица невозможно было передать словами, когда она подошла к двери, ведущей в персональный ад любого студента.
Да что же так долго-то? Столько времени уже прошло, а ее все нет... О чем таком можно спросить, чтобы экзамен так затянулся? Моя бескрайняя фантазия уже рисовала картинки, причем одну хуже другой. Может, эта волшебная дверка ведет в Нарнию? Подруга там встретила принцы, влюбилась и стала королевой Кер-Паравеля? Ммм, нет. Точно нет. Наша Эмма Витольдовна, она же мисс Грейсон, она же Грымзулечка вряд ли позволит состояться счастью подруги. Скорее она быстренько, под шумок, так сказать, сожрет принца, а затем с маниакальным упорством двинется на Лиззи:
—"Что ты знаешь о Пунических войнах?" — мрак. Едва представив эту картину, содрогнулась и, закрыв глаза, попыталась отрешиться от мелькавших в голове образов, а то еще выдам это, и тогда ждите меня улицы.
Громкий хлопок двери вывел меня из состояния медитации. Из аудитории вывалилась измученная и счастливая подруга, у которой только что пар от восторга из ушей не валил.
— Сдала?
— Сдала, Джесс! Представляешь, я сдала!!! — Лиза повисла на моей шее, крича и повизгивая от восторга.
— А чего тогда там так долго сидела? — выгнув бровь, уставилась на Лизавету, — Я уж думала, что тебя там того...
— Ох, опять твоя больная фантазия, Джессика,- хихикнула девушка. — Иди уже, а то старая карга и так ворчать начала.... Ну, ни пуха, ни пера...
— К черту! — выкрикнула я и, последний раз обняв подругу, отворила дверь.
— Входите, входите, милочка. Не бойтесь, я вас не съем, — прошамкала мисс Грейсон. М-да. Мысли, что ли, она читать умеет? — Тяните билет и идите готовиться. А пока отвечает Маклайн. Ну-с, друг мой, что еще вы мне можете поведать кроме того, что написано у вас в шпаргалках? — она внимательно смотрела на парня из-за половинок очков. Ее глаза казались нереально огромными, видящими тебя насквозь. Бррр. — Да не ведьма я, не вздрагивайте. Неужели вы думаете, что первым вступили на этот тернистый путь?
— Н-нет, — заикался бедный Маклайн. Бедняга никак не ожидал, что его запалят.
— Ну-с, я слушаю вас... - их речь постепенно перешла в фоновой режим. Теперь в комнате осталась только я наедине со столом, где красовались разложенные билеты в белых конвертиках. Блин, только бы не пятый! Господи, только не пятый! Не знаю я его. Не помню. И вообще, страшно мне, а в состоянии аффекта экзамены не принято сдавать.
— Что ж, мальчик мой, ставлю вам зачет. Джессика, сообщите номер вашего билета, — Грымзочка выразительно так посмотрела на меня. Мама, как же страшно. Руки тряслись, и не хватало смелости, чтобы посмотреть номер, поставленный на конвертике, поэтому, отвернувшись, показала лицевую сторону конверта профессору.
— Так-с, что тут у нас? Посмотрим, посмотрим. О, прекрасно. Хороший билет, пятый, - и она расплылась в довольной улыбке, я же готова была убить ее за эти слова, но тогда мне точно не сдать, да и статья светит, а мне как-то не хочется в расцвете лет попасть за решетку. — Идите, готовьтесь.
Я поднялась на третий ряд и села за парту, положив перед собой чертов конверт.
Пришло время взглянуть на этот проклятый билет... Медленно, как будто бы стараясь кого-то или чего-то не спугнуть, вытащила бумажку с заданиями. Три вопроса, которые, на первый взгляд, особой сложностью не отличались, но стоило копнуть поглубже, как тут же появлялись подводные камни. Так, вот про это вроде помню. Лист быстро покрывался бисерным почерком, а мыслительный процесс все никак не прекращался — всплывали все новые и новые подробности.
— Хм, Джессика, ваше время закончилось. Прошу ко мне, — и она указа рукой на стул, стоящий около нее. Простой металлический стул, спинка и сиденье которого были обтянуты кожей. Сейчас он мне казался электрическим: стоит только сесть и начать отвечать неправильно, как он тут же ударит зарядом в двести двадцать вольт.
Медленно поднявшись, начала спускаться. Видимо, у меня был столь обреченный вид, что историчка начала ехидно улыбаться, полностью уверенная, что к сдаче ее предмета я не готовая к сдаче экзамена по ее предмету.
— Ну-с, будете отвечать это билет или вам другой? — соизволила поинтересоваться эта су...сумасшедшая женщина, ненароком поглядывая на конвертик с номером в моих руках. Вот же...
Все, хватит! Не существует никаких предрасположенностей и запланированностей! Все равно, какой номер у этого билета, я все равно должна ответить. Наконец, убедив себя в этом, собралась с духом и открыла рот, дабы начать отмечать.
Тут и началось... Информация низвергалась из меня, словно водопад Виктория . Имена, даты, события... Все проговаривалось с такой четкостью и быстротой, что я с трудом понимала, что говорю, не отдавала себе отчета. Грымзочка сидела, молча и открыв рот, не стремилась меня перебивать или же поправлять.
— "Может она в конце выскажет все и сразу? Расставит, так сказать, все точки над i?" — но ни во время моего выступления, ни после него не раздалось ни звука.
- Давайте, милочка, свою зачетку,- быстро сказала она, а через несколько секунд коридор огласил радостный визг. Лизка вновь висела на моей шее, пытаясь вырвать из моих же рук зачетку и узреть, что же мне там нарисовала Грымзочка. А мне было все равно. Я даже и не посмотрела. Но Лизон, это Лизон. Извернувшись, подруга вцепилась в корочки, грозясь их разорвать, если я не отпущу. Отпустила.
— Ух, ты! У тебя высший балл! Поздравляю!
— И тебя с тем же, милая, — ха, да она своей зачеткой красовалась чуть ли не перед всем универом.
С громкими криками мы вылетели из нашей альма-матер. Прохожие, выпучив глаза, смотрели на обалдевшую толпу улыбающихся студентов, которые были счастливы, что отделались легким испугом и расшатанными нервами!
— Это необходимо отметить! — завопила девушка мне на ухо. Надо сказать, особой тихостью подруга не отличала, скорее наоборот, была чересчур громкой. Чаще всего от этого страдал мой слуховой аппарат,, ну, и еще прохожие, которые вздрагивали от ее вскриков.