Что мне остается делать? Я по одному вызываю людей и начинаю показывать им сохранившиеся фрагменты записи.
— Видели? — спрашиваю я. — Замечательная запись, не так ли? Дальше показывать или сами помните, в какой день все это снято? Что было с китайцами, тоже помните? Ну и прекрасно! Потому что китайцы на этой кассете сняты в полный рост и ваши лица там видны тоже неплохо. Кердык вам, братцы.
Братцы начинают обильно потеть и понимают, что им и в самом деле кердык.
— Колоться будем? — спрашиваю я.
— Будем.
Сперва колется один, потом второй... постепенно передо мной встает вся картина в деталях. Можно проводить задержания.
Рассказывает сотрудник одного из антиэкстремистских подразделений, просивший не называть его фамилии:
После нападения китайцы были допрошены и уехали на родину. Но материалы остались. И там был очень важный расклад: китайцы четко перечисляли, в какой последовательности все происходило.
В протоколе значилось:
— Мой друг Сунь Хрен В-Чай пытался бежать. Но
на него набросились сразу двое нападавших. Они уда
рили его по лицу, а когда Сунь Хрен упал, один из напа
давших нанес ему удар шилом в область почек.
А теперь свидетели мне рассказывали:
— Мы прыгнули на узкоглазых. Один рыпнуся бе
жать, но Псих орет: «Куда, сука?!» Мы его ебнули, он
упал мордой в пол. И Псих ткнул его шилом куда-то
выше задницы.
Сходится? Сходится! Даже в деталях! Значит, речь идет не о разных эпизодах, а об одном и том же. И можно обойтись без опознания. Все, Психа можно закрывать.
5
Рассказывает оперативник 18-го («экстремистского») отдела УБОП:
Я установил три адреса, где он мог отлеживаться: прописка, адрес одного его родственника и адрес бабушки. Туда приезжали сотрудники, провели обыски, но ничего не нашли.
Позже выяснилось, что все это время Псих жил на квартире у своей бабы. Он нужен был мне в следственном изоляторе — на свободе колоть его было нереально. Но задержать его нам очень долго не удавалось.
Тогда я решил поступить просто: прислал ему повестку. Я был уверен, что он поведется. В прошлый раз (по делу «Шульц-88») он умудрился соскочить и теперь наверняка надеялся, что все тоже обойдется. Если ему и дадут срок, то условный. А до суда он планировал походить под подпиской.
Он должен был прийти. И он пришел.
Рассказывает сотрудник одного из антиэкстремистских подразделений, просивший не называть его фамилии:
Псих понимал, что если он не явится по повестке, то его могут закрыть. Так что в назначенное время он сидел у меня в кабинете. В аккуратном костюмчике и с собственным адвокатом.
— А чего? Я никого не бил, ничего такого за мной
нет. С Шульцем раньше мы были просто приятели.
В деятельности его я не участвовал. А теперь и во
обще чист.
Думаю: ладно-ладно. Посмотрим, насколько ты чист. Для начала следак закрывает его на двое суток.
Адвокат ему советует:
— Все нормально. Поводов для беспокойства нет.
Через двое суток ты выйдешь.
Но после этих двух суток Пашу везут в суд. Адвокат опять успокаивает:
— Не парься. Что они тебе предъявят? Разумеется, никакой санкции на арест судья не даст.
А его хоп — и арестовывают. Адвокат немного сдулся, но все равно стоит на своем:
— Максимум — полгода. Потом тебя все равно выпустят. Потому что преступление нетяжкое.
Но проходит полгода, и мы вменяем ему тяжкую статью. Помимо хулиганства предъявляем ему статью «Покушение на убийство». Понятно, что по большому счету доказать это в суде мы бы не смогли. Но с другой стороны: он шилом китайца бил? Бил1. Куда бил? В жизненно важные органы: в почки и в легкие1. А что это, как не покушение на убийство?
О том, что Псих бил шилом, расклад давали все. Но сам Псих это полностью отрицал. И тут адвокат зачесался уже всерьез:
— А знаешь что, Паша? Придется нам это признавать. Потому как показания, что бил именно ты, у них есть. И что там было на самом деле, уже не важно — это, считай, эпизод доказанный. Что остается? Либо ты признаешь, что бил, но без умысла на убийство, просто с целью причинить страдание. Либо можно не признавать — но тогда судья вправе считать, что ты своего китайца и на самом деле собирался убить. Как бы, Паша, не впаяла она тебе лет этак семь! Паша надо всем этом подумал и согласился: да, он бил. Но разумеется, безо всякого умысла. Убивать китайца у него и в мыслях не было!
Рассказывает оперативник 18-го («экстремистского») отдела УБОП: