Консьержка стала звонить хозяевам квартиры:
— А что это вашими жильцами милиция интересуется?
Те удивились и отзвонились парням:
— А что это вами милиция интересуется? На что парни только пожали плечами:
— Какая милиция? Ничего не знаем!
Через секунду после этого звонка они покидали вещи в чемоданы и растворились. Единственная ниточка, которая могла привести меня к Кислому, порвалась.
Рассказывает сотрудник одного из антиэкстремистских подразделений, просивший не называть его фамилии:
Комар и Кефир сидят в «Крестах», да только толку от этого немного. Мельник, как и раньше, в бегах, Кислый — тоже в бегах, и как их ловить — совершенно непонятно. Вечный федеральный розыск. А теперь кроме них бегать начали еще и Петя с Бен-Шер-маном. Руководство начинает хмуриться и задает вопросы типа того, что стоило ли и дело открывать, если теперь из всей преступной группы только двое задержанных? И вообще: когда же появятся хоть какие-то результаты?
Весь отдел имеет бледный вид, скрипит зубами и пытается нащупать хоть какие-то ниточки. Но у каждого из оперативников помимо этого есть и еще какие-то дела. Так что все это постепенно становится рутиной.
Рассказывает сотрудник одного из отделов ГУВД:
С квартирой у нас ничего не вышло, зато я смог установить машину, на которой парни катались, совершая свои похищения: красная «ауди-80». Я узнал даже номер, но где искать эту машину — тоже вопрос. Таких «ауди» у нас в городе почти тысяча штук. Проверять все подряд — потрачу несколько лет.
И вдруг мне звонит человек:
— В четверг на хату приедет Петя.
Сегодня среда. Я смотрю на часы — почти полночь. Значит, спать опять не придется. Единственное, что я у информатора смог спросить:
— Зачем он туда попрется-то?
— Заселяясь в квартиру, они привезли туда стиральную машину. Теперь Петя должен ее из квартиры забрать.
Стиральная машина! Какой бред! Но сама новость была просто отличной. Рано сутра мы выдвигаемся в засаду. Квартира располагалась в районе Автова. Экипажем из трех человек мы ехали по проспекту Стачек, и я все не мог успокоиться. Сам ли Петя приедет за машиной? А вдруг приедут грузчики? Тогда наверняка придется следить, куда они эту машину повезут. Поймать Петю было необходимо, причем этот шанс был явно последним. От всего этого голова просто разрывалась.
Когда мы проезжали мост, между станцией метро «Нарвская» и Кировским заводом в потоке машин я заметил красную «ауди-80». Эти машины довели меня почти до психоза.
Они даже снились мне по ночам. Теперь, увидев эту тачку, я сразу стал дергать нашего водителя за рукав:
— Номер! Какой номер?!
«Ауди» мы уже обогнали, но я говорю напарнику:
— Стой! Надо вернуться! Пусть «ауди» нас обгонит.
— Заколебал! У каждой встречной «ауди» номер разглядываешь!
Я объясняю: машина той марки и того цвета, что мы ищем. Плюс приблизительно в то же время и в том районе, где должен быть Петя. Ну что им сложно притормозить и посмотреть номер?
«Ауди» нас обгоняет, мы все втроем смотрим на номер, и напарник шепчет:
— Твою мать!
Это был их номер. И тачка — их! Я не мог поверить, что наконец нашел эту машину.
— Давай за ними. Только медленно.
Нужно было быстро сообразить, что теперь. Туда они едут или не туда? Стоит ли дать им доехать до квартиры или попробовать брать прямо здесь?
— Ну его на хер, — говорю я. — Станем брать в квартире, еще сбегут. Соседи, погоня, крики — зачем все это? Крепить будем на светофоре.
Понимаешь, что бы там ни показывали в кино, девяносто девять процентов времени нормальный опер проводит сидя за письменным столом и копаясь в бумажках. Собственно, кроме бумажек, мы почти ничего и не видим. Входящий номер такой-то, исходящий такой-то...
Чтобы провести всего одно задержание, мне приходится исписать минимум три километра бумаги. А тут...
На красном светофоре их машина останавливается. Мы с разгона бьем ее сзади. Распахиваем дверцы, выбегаем с пистолетами — я с одной стороны, напарник с другой. Краем глаза успеваю различить, что на сиденьи пассажира сидит здоровый такой кабанище. Я распахиваю дверцу водителя, за шиворот вытаскиваю парня, тычу ему в затылок пистолетом и ору:
— Фамилия! Я сказал, фамилия, сука! Застрелю!
Мне нужен был Петя. Но этот парень был явно не Петей. Со спины я его не узнал, — ору, а сам аж холодею: не того взяли! Это не он!
Он лег на асфальт мордой, трясется весь. Я надсаживаюсь:
— Фамилия!
Он называет свою фамилию, и я аж выдохнул: он! Петя! Все верно!