Сперва в кафе влетел паренек с газовым пистолетом в руке.
— Ненавижу вас, суки черножопые! — крикнул он, выстрелил из пистолета в воздух, развернулся и убежал.
Как могли среагировать азербайджанцы? Разумеется, они завелись, все побросали и гурьбой бросились в погоню. Они забежали за угол, а там с бейсбольными битами в руках уже стояла вся остальная бригада. Кто-то из азербайджанцев успел сбежать. А кто не успел — огреб по полной. Нападающие пинками загнали их назад в кафе и, прежде чем исчезнуть, даже успели что-то поджечь.
— Где конкретно это было? Место можешь показать?
— Не могу.
— Ну хоть в общих чертах?
— Кафе называется «Три ступеньки»... или не «Три ступеньки»?.. в общем, это неподалеку от станции метро «Ломоносовская»... Там, короче, найдете...
Я приезжаю на «Ломоносовскую». Выхожу из метро, оглядываюсь: где искать это кафе? Ни по каким базам и справочникам оно не числится. Куда идти — непонятно. Я стал спрашивать прохожих:
— Не подскажете, где здесь кафе «Три ступеньки»?
Никто не знает. Сперва я просто обошел станцию по кругу. Потом взял радиус побольше. Иду и у людей через одного спрашиваю:
— Вы не знаете, где здесь кафе «Три ступеньки»? Люди пожимают плечами:
— Хрен его знает. Нет тут такого кафе. Наконец один парень вспомнил:
— Это вроде на улице Седова. «Три ступеньки»?
Ну да! На Седова! Идите вон туда, а там спросите:
Я иду на улицу Седова. Снова у всех спрашиваю. А потом смотрю: действительно три ступенечки, а над ними вывеска: «Кафе». Захожу — и понимаю, почему прохожие не могли это заведение вспомнить. Помещение метров пять в длину. В углу — два игровых автомата, а с другой стороны еще и продовольственный магазинчик.
Спрашиваю у продавцов:
— Это кафе «Три ступеньки»?
— Сейчас уже нет: название сменилось. Но раньше мы назывались именно так.
— Упф! Здорово! А вот такой-то здесь работает?
— Да вы что! Он давно на родину в Азербайджан уехал.
-Да?
— Конечно! У нас у всех есть регистрация. Нелегальных мигрантов на работу мы не принимаем.
— Тогда мне нужен ваш хозяин.
Мне дают его телефон. Я звоню. Там снимают трубку и с диким акцентом говорят: «Алё». Я объясняю, что приехал из милиции и нужно срочно встретиться.
— Какие проблемы? С участковым у нас все в порядке.
— Я не участковый. Я из отдела по борьбе с экстремизмом. Приезжай.
— Сейчас не могу, поверишь?
— Тебе по буквам повторить, где я работаю? Если не приедешь прямо сейчас, к тебе приеду я. И тебе не понравится.
— Мне квартиру ремонтируют. Прямо сейчас должны прийти, дверь новую поставить.
Я понемногу начал злиться:
— Не вынуждай меня звонить в СОБР и к ебеням
выносить твою новую дверь, хорошо? Просто приезжай. Мне действительно нужно с тобой поговорить.
В конце концов он приехал. Машина «лексус», улыбка в золотых зубах. Ясно, что местный авторитет, хоть и очень маленький.
— Что случилось? У меня все в порядке. С участковым дружим.
— Мне пофиг, с кем ты дружишь. Я не с проверкой к тебе приехал. У тебя вот эти люди работали?
— Работали. Год назад уволились.
— Что же делать? Мне нужен терпила. Ты уж, будь добреньким, отыщи мне пострадавшего, ладно?
Когда он наконец сообразил, чего от него хотят, то в общем сделал все, что мог. Долго качал головой и говорил, что скинхеды — это плохо. Что его братья очень от них страдают. Хотя было ясно, что сам-то он, со своим «лексусом», ни от кого не страдает.
2
У милиционеров появился первый эпизод, в котором был потерпевший. Не ахти что, но для начала годилось. В крайнем случае в суд можно было идти и с этим.
Рассказывает оперативник 18-го («экстремистского») отдела УБОП:
Но первоочередной задачей тогда, конечно, было найти труп. Мы приезжаем в подразделение, на территории которого совершено преступление. Те говорят: концерт был, а трупа не было.
— Как это не было? Нам подсвечивают, что у вас
тут черного завалили, а вы говорите: «Не было»!
Материалы по тому вечеру искали долго. В конце концов нашли телефонограмму. Правда, там говорилось совсем не об убийстве, но в целом случай был очень похож. Трупа действительно не было — пострадавшего выписали из больницы уже через день.
Ну хорошо — нет трупа, давайте зацепимся хотя бы за избиение. Продолжаю искать материалы, но материалов по избиению тоже нет. Есть исходящий номер: после проверки материалы направлены в соседнее территориальное подразделение.
Еду к соседям. Снова роюсь в бумагах. А там, как выясняется, уже другим исходящим номером, материалы направлены обратно.
— Черт возьми! — думаю я. — Да что ж это
у них тут творится-то, а? Само преступление было совершенона пограничной территории — ровно посередине между двумя территориальными отделениями милиции.
Вешать на себя глухарь ни тем, ни другим не хотелось. Поэтому дело футболили, сколько могли.
Пострадавшего вызывают в отдел, привозят на место и спрашивают:
— Тебя где били? Здесь?
— Ну, не знаю... Если вам надо, то давайте напишем, что здесь.
Они оформляют материал, отправляют соседям, а тем это тоже на хер не нужно. Они опять дергают этого черного:
— Ты чего, блин, понаписал? Вспоминай давай — били-то тебя скорее всего вот здесь, да?
— Ну, не знаю... Если вам надо, то давайте напишем, что здесь.
С тех пор прошло уже несколько месяцев. Делом никто так и не занялся. А главное, теперь было совершенно непонятно, где искать самого потерпевшего. Ясно, что он был незаконным мигрантом, у которого ни регистрации, ни вида на жительство... Но я все-таки его нашел. Подключил диаспору, побегал, но нашел.
К тому времени он уже ничего не хотел:
— Что вам сказать? Где меня били? Я уже устал
объяснять! Где покажете, там и подпишу!
Я перерыл все архивы в обоих отделениях, я стоптал две пары ботинок, но все-таки отыскал материалы. Причем по ходу я выяснил, что избитых в тот вечер было аж двое. Возвращаясь с концерта, парни сперва отлупили одного кавказца, а потом (уже на платформе) — второго.
Рассказывает сотрудник одного из антиэкстремистских подразделений, просивший не называть его фамилии:
Происходило это на платформе Александровка неподалеку от Царского Села. Там расположен небольшой концертный зальчик. В тот вечер там играли «Банды Москвы» и группа «Сварог». В городе концерт решили не светить, провести как можно дальше от людных мест. В тот вечер в Александрову съехались лучшие люди, а главными там были, разумеется, «Mad Crowd».
Когда концерт закончился, все гурьбой пошли к платформе. По дороге сперва жестко отрихтовали одного черного, а на платформе встретили второго. Его отпиздили так, что он не мог пошевелиться, и после этого запихали в дырку между электричкой и краем платформы. Буквально втиснули его в этот крошечный зазор, а потом еще и прыгали на его спине — вбивали поглубже.