«Шелль».
— Где она? — потребовал он с криком. Джиллиан подпрыгнула и опустила взгляд на землю, когда Гуннар заставил себя встать. — Шелль! — его голос гремел вокруг них. — Что с ней?
Его память была затуманена прозрачным облаком. Последнее, что он помнил, его пара была рядом с ним, ее запястье прижималось к его рту. Голоса призывали ее уйти. Уйти как можно дальше от восхода солнца, пока оно не превратило ее в пепел. В горле Гуннара закипела паника, и он сделал спотыкающийся шаг, бросившись к Джиллиан.
— Где она? — взревел он.
— Ушла, — Джиллиан опустила взгляд, ее поза была максимально расслабленной перед разъяренным Альфой. — Она не хотела уходить. Отказывалась покидать тебя. Но потом я с ее братом убедили ее…
У Гуннара скрежетал зубами.
— После чего?
— После того, как она скормила тебе свою кровь.
«Охренеть». Неудивительно, что он словил жесткий кайф. Кровь вампира текла по его телу. И не просто любого вампира. Того, кто был создан в том же духе, что и божество. Его пара, его богиня, дала ему свою кровь.
— Почему? — у Гуннара в голове стучали молотки, и он сжал ее в ладонях. Боги. Насколько плохо он себя чувствовал?
— Ты был тяжело ранен, — ответила Джиллиан. — Твой переход был… тяжелым.
Ни хрена. Гуннару показалось, что он только что выбрался из задницы слона. Переход был неудобным в хороший день. Раненый, расстроенный, разъяренный, боящийся за свою пару и измученный? Это был гребаный кошмар.
Если он не мог быть уверен в безопасности Шелль, с учетом того, что была рядом с ним, по крайней мере, его пара была со своим братом, с кем-то, кто воспринимал ее безопасность почти так же серьезно, как Гуннар. Но ему нужно было увидеть ее самому. Знать без сомнения, что с ней все в порядке. Пока он этого не сделает, он ни хрена не будет адекватен, тем более со стаей.
— Арен? — последний раз, когда он видел трусливого ублюдка, его хвост стоял трубой, когда тот отступал на север.
Джиллиан покачала головой.
— Свен взял еще троих и попытался выследить его, но они потеряли след. Однако все остальные на месте.
И те оставшиеся члены охотничьего отряда Арена будут привлечены к ответственности за свои действия.
— Далеко он не уйдет, — ответил Гуннар. Арен не был заинтересован в побеге. Он хотел контролировать стаю, и не остановится, пока не получит ее или не умрет.
— Шелль оставила машину, — сказала Джиллиан. Она протянула руку и отдала ключ Гуннару. — У нас недалеко отсюда стоит Range Rover, там есть и одежда.
Гуннар кивнул в ответ. Он пошел бы к Шелль с голым задом, если бы пришлось. Но предположил, что одежда была хорошей идеей, если столкнется с кем-нибудь из сотрудников дневной охраны Михаила Аристова.
— Есть еще кое-что, — сказала Джиллиан.
Гуннар пристально посмотрел на нее. Она еще не слезла с крючка за то, что сделала прошлой ночью.
— Что?
— Я отдам его тебе, когда мы доберемся до машины, — сказала она. — Это то, что я обещала Шелль.
Столько всего нужно сделать. Гуннар задумался, когда его проблемы перестанут накапливаться.
— Собери стаю, — сказал он, следуя за Джиллиан к тому месту, где была припаркована машина. — Никто не пойдет за Ареном. Пусть все соберутся и ждут меня. Я вернусь в дом после заката.
Джиллиан покорно кивнула.
— Гуннар, как бы то ни было, мне очень жаль. Я сделала то, что считала правильным.
Он ответил на ее извинения легким наклоном головы.
— Поговорим сегодня вечером.
— Знаю, — сказала она. — И я готова принять любое наказание, которое ты сочтешь уместным.
Гуннар медленно выдохнул. Как он мог ожидать, что стая простит его за то, что он держал связь с Шелль в секрете, если он не был готов предложить это сам? Может быть, на этот раз наказание было не тем, что нужно стае. Возможно, пришло время для прощения. Для каждого из них.
Гуннар был удивлен, когда охранник, управляющий воротами в поместье Аристова, впустил его без единого слова. Он был за рулем машины Шелль, но сам король вампиров, должно быть, дал распоряжение, чтобы Гуннара пропустили, если он появится. Для него было честью знать, что король доверяет ему достаточно, чтобы не подвергать досмотру и допросам — или, что еще хуже — топтанию на пороге. С полуденным солнцем высоко в небе вампиры были на пределе своих возможностей. С таким доверием Гуннар мог легко проникнуть и успешно закончить то, что начал Грегор. Ни Грегор, ни Арен не задумывались над своими планами. Гуннар предположил, что разница между лидером и животным во многом связана с внутренней работой ума.
Арен должен был подружиться с королем вампиров, а не устраивать ему засаду. Это то, что сделал бы Гуннар, будь он на месте Арена. У мужчины были амбиции, но не более того. Так же, как Грегору нужна была только месть. В долгосрочной перспективе их узкое видение не принесет им ничего, кроме разрушения, хотя, вероятно, Арен выучит свой урок задолго до того, как это сделает Грегор.
Гуннар подъехал к коттеджу Шелль и заглушил двигатель. Он ослабил хватку на руле и сделал несколько успокаивающих вдохов, чтобы утихомирить нервную энергию, которая бурлила в его животе. Если бы с ней что-нибудь случилось после того, как ушла сегодня утром, он бы уже узнал об этом. Гуннар должен был поверить в это. И все же ему было трудно выйти из машины и пойти посмотреть самому.
Его волк знал бы, если бы их пара ушла, даже если бы Гуннар сомневался.
Он вылез из машины и пошел по мощеной дорожке к входной двери. Его сердце замерло в горле, руки дрожали, дыхание участилось. Последние двадцать четыре часа были испытанием терпения, выносливости, силы, мощи и любви. Гуннар остановился, положив руку на дверную ручку. Он любил Шелль. Несмотря на все ее упрямство, дерзость, тьму и силу. Он любил ее за красоту и свирепость, за силу, за смелость и ум. Он любил ее, потому что его душа признавала в ней свою вторую половину. Он любил ее из-за того, что чувствовал сейчас: боялся перспективы еще одного дня без нее.
Рукой Гуннар крепко сжал ручку и повернул ее, открыв дверь. Он тихо проскользнул внутрь, стараясь не впускать слишком много света. Так же бесшумно закрыл дверь и мягко направился по коридору в спальню Шелль. Он вошел и повернулся лицом к двери, закрыв ее, слишком боясь обернуться и увидеть пустую кровать.