Страсть его пары была восхитительна.
Она упала на него, и Гуннар держал ее на руках. Их тяжелое дыхание было единственным звуком в тихой комнате. Прошли минуты, а они все не двигались. Гуннар мог оставаться в таком состоянии всю ночь. Его член глубоко внутри нее, а руки вокруг нее.
Он был влюблен в Шелль. И после того, как разберется с последним препятствием между ними, он расскажет ей.
Глава 32
Их связь не могла быть сильнее. Гуннар охотно взял ее кровь. Что-то, что шокировало Шелль так же сильно, как и порадовало. Обмен кровью был необходим для укрепления связи. Он не мог знать, какое влияние это оказало на нее, и все же, благоговение в выражении его лица, когда он прижался ртом к ее запястью, заставило эмоции расцвести в центре существа Шелль.
«Связь была абсолютной. Вечной».
Шелль осталась лежать поверх Гуннара после их страсти. У нее перехватило дыхание, и она положила голову на его сильное плечо, крепко обняв. То, что девушка чувствовала в этот момент, не было сравнения.
— Мне нужно уходить.
Слова Гуннара забрали все тепло из груди Шелль. Она знала, что он не останется на ночь. Из-за Арена, бегающего на свободе.
— Знаю. Я пойду с тобой.
Он погладил ее по волосам.
— Сегодня небезопасно. Стая в беспорядке.
Какое это имеет значение?
— Теперь все открыто. Не понимаю, как может быть хуже.
Гуннар медленно выдохнул.
— Поверь мне, любовь моя. Это всегда может стать хуже.
Последние несколько недель были одна сумасшедшая, отчаянная ситуация за другой. Но Гуннар был прав. Они были далеки от завершения.
— Ты прав. Сегодня я буду держаться на расстоянии.
— Как только пыль осядет, все будет хорошо.
Шелль надеялась.
— Мне бы хотелось немного тишины и покоя с тобой. Возможность побыть с тобой была бы просто отличной. Особенно если я скоро поеду в Египет.
Челюсть Гуннара отвисла, когда он изучал ее.
— Что ты имеешь в виду? Ты же не думаешь всерьез вернуться в оплот Сортиари за ключом Макалистера.
Шелль отвела взгляд.
— Мне не нужно.
— Что? — слово сорвалось с его губ. Шелль почувствовала надвигающуюся бурю и откатилась от Гуннара, прокладывая расстояние. Холод поселился на ее коже, и она задрожала. — У вас есть треть ключа Макалистера?
Шелль слезла с кровати.
— Мне удалось выхватить ключ Макалистера, прежде чем его зомби набросились на меня. Вообще-то, он в моей машине. Мне нужен только еще один кусочек.
Его разочарованный взгляд чуть не выпотрошил ее.
— И ты за моей спиной заключила сделку с Джиллиан.
— Да, — нет смысла отрицать это.
— Она будет наказана за это, дорогуша. Жестоко. Ты это понимаешь?
Сожаление горело в груди Шелль. Она знала, что Гуннар не будет счастлив, но надеялась, что будет снисходителен.
— Знаю.
Его кристально-голубые глаза сузились.
— И тебя это не волнует?
Конечно, ей было не все равно. Но она не могла изменить мнение Джиллиан так же, как Гуннар не мог изменить ее.
— Джиллиан знала о последствиях, когда предложила его мне.
Гуннар недоверчиво покачал головой.
— Я думал, ты можешь забыть об этом после вчерашнего, — он поднял руку вверх и прошелся пальцами по волосам, откидывая их на одну сторону головы. — Я думал… — мужчина недоверчиво рассмеялся. — Черт возьми, я не знаю, о чем думал.
— Я заслуживаю ответов, — сказала Шелль. Неужели он не понимал этого?
— За счет потенциальной разблокировки чего-то, что никогда не должно было быть открыто?
— Мы не можем этого знать, — возразила Шелль. — Существует так много мифов.
— И ты знаешь один из них, который оказался правдой, — указал Гуннар. — Так зачем же сбрасывать со счетов это?
— Я должна знать, — Шелль не могла выразиться яснее. — Я должна знать, кто я.
— Ты вампир! — прокричал Гуннар. — Боги! С тобой все в порядке, Шелль! Ты не монстр и не урод! И не что-то еще. Ты позволяешь собственному проклятому страху овладеть тобой.
Девушка отвела взгляд.
— Хотела бы я, чтобы ты хотя бы попытался понять.
— О, я прекрасно понимаю, — сказал Гуннар с отвращением. — Ты ценишь свои ответы больше, чем свою пару.
У Шелль отвисла челюсть.
— Это неправда.
Взгляд Гуннара ожесточился. Он схватил штаны и засунул в них одну ногу, потом другую. Он застегнул молнию с сердитым рывком и схватил рубашку.
— Тогда докажи это. Оставь эти поиски. Верь в нашу связь и не оставляй меня на полпути вокруг проклятого богами мира.
Их связь никого не защитит, если ее силы выйдут из — под контроля.
— Гуннар, пожалуйста. Не надо.
Дальше последовали носки, за ними — ботинки.
— Это все, что мне нужно. Ты выбросишь все, что у нас есть для твоих нелепых поисков.
Шелль сжала кулаки. Неважно, что она стояла голая посреди своей спальни и кричала на разъяренного оборотня. Гуннар пересек черту.
— Нелепых? Ты отбрасываешь мои чувства! Не обращаешь внимания на мои страхи! Вот как должен вести себя любящий, поддерживающий друг?
Он ответил ей возмущенным фырканьем. Не говоря больше ни слова, Гуннар засунул руку в карман. Шелль нахмурилась, он бросил на кровать свою треть Александрийского ключа.
— Возьми, — прорычал он. — Это все, что действительно важно для тебя.
Он повернулся на пятках и направился к двери, распахнув ее с гневным рывком, который чуть не сорвал чертову штуковину с петель. Оборотень бросил последний испепеляющий взгляд через плечо, прежде чем дать двери захлопнуться за собой.
Шелль тупо смотрела перед собой. Она вздрогнула, когда хлопнула входная дверь коттеджа, и прислушалась к звуку собственного автомобиля, который заводился и выезжал с подъездной дорожки. Мило. Он разбил ей сердце и угнал ее машину за пять минут.
Слезы навернулись на глаза Шелль, но она хотела, чтобы они оставались на месте. Она полагала, что заслужила все, что получила, и даже больше.
Она стояла посреди спальни, казалось, часы, глядя на дверь, которую Гуннар захлопнул перед ее лицом. Ее грудь сжимали тиски, и она подавила рыдание. Поставила ли она свои эгоистичные потребности выше их связи? Неужели она проигнорировала их связь, уменьшила ее ценность в пользу квеста, который мог бы принести ей только больше вопросов без ответов?
Шелль никогда в жизни не испытывала такого противоречия. Девушка почувствовала слабость в ногах и опустилась на кровать. Она размышляла о последних нескольких неделях. С тех пор как ее привязали, она определенно успокоилась. Ей удалось контролировать свою жажду и мысли других, которые она не могла блокировать. Теперь, она должна была искать мысли, чтобы слышать их, они больше не были нежеланным белым шумом. Точно так же, вампирша не была атакована воспоминаниями, которые ей не принадлежали. В течение нескольких месяцев ее разум был похож на вихрь, поглощающий воспоминания и случайные мысли так быстро, как она могла их вобрать. С тех пор, как ее привязали, этот водоворот замедлился до спокойных вод. Воспоминания все еще были там, плыли как облака, но они держались на расстоянии, а она держала свои. Ее сила и исцеление не уменьшились, и способность принуждать была все еще экстраординарной, но, возможно, это было не так уж плохо. И Шелль действительно не могла жаловаться на свой иммунитет к серебру. Удалось ли Гуннару успокоить бурю, которая бушевала в ней с момента обращения? Была ли их связь всем, что ей было нужно, чтобы успокоиться?