Это забавно, потому что я не скучал по этому времени наедине. Не так.
- Это ее день рождение. Конечно, я уверен, - я застегнул свои штаны и подошел к зеркалу, застегивая манжеты.
- Просто я не думаю, что это своего рода правильное вложение в нее.
Я развернулся, нахмурившись.
- Что ты имеешь ввиду?
Сара встала напротив меня, сцепив руки.
- Просто я не думаю, что она готова для этого. Или что мы готовы оплачивать счета, когда она разобьет машину. Она даже не знает, как водить, Ретт.
Я рассматривал все это до того, как пошел вчера в автосалон с Кейденом. Опасности, все, что может меня поиметь, когда дело дойдет до покупки машины для Фей. Но я не думал об этом долго. Все, что я мог видеть, - радость на ее лице, когда она увидит красивую, новую машину. И я хотел этого. Ее радости. Был ли я таким жалким? Был ли я тем мужчиной, который покупает женщине машину только из-за нескольких мгновений любви?
Я посмотрел на ключи на комоде. Очевидно, я такой и есть.
- Я научу ее. Она будет в порядке, - я отмахнулся от нее и убрал ключи в карман.
- Да, но ты даже не обсудил это со мной. Это новая машина.
Ах, вот в чем проблема. Я подумывал сесть и объяснить ей, что я доверяю Фей, что я буду осторожен. Я не мог просто отправить ее в мир на новой машине и оставить нас материально ответственными. Она знала Фей так же, как теперь и я, и знала, что она не угробит нас просто. Эти мысли были давними теперь, когда реальные причины ее побега были выявлены. Только мысль об этом была, как ножом по животу.
- Все нормально, - я отвернулся от нее.
- Нормально? Это все, что ты собираешься сказать? – она не повышала голос. Сара не была такой. Она не была женщиной, которая становилась злой и жестокой. Вместо этого была полной противоположностью. Ее голос понижался, пока не стал практически шепотом. Слезы последуют за этим. От этой мысли меня затрясло. Я не хотел видеть их. Я не мог выдержать их. Слезы из-за чего? Слезы потому что я собираюсь потратить свои собственные гребаные деньги на машину единственному человеку на этой планете, кто действительно заслуживает чего-то хорошего? Нет, я не позволю ей винить меня своими рыданиями.
Я направился к двери в тот момент, когда всхлип сорвался с ее губ. От звука я застыл и обернулся, желание спровоцировать ее гнило под моей кожей. Мне нужно наорать на кого-то. И мне нужно, чтобы кто-то наорал на меня. Вот чего я хотел. Злости.
- Я могу, блять, делать все что захочу, Сара.
Она заморгала сильнее и кивнула головой. Слезы стекали по ее щекам.
- Ладно, - произнесла она одними губами, но я не услышал ее. Ее голос душили слезы, ее прямые, рыжие волосы падали вокруг ее лица, когда плечи начали трястись.
- Я могу тратить свои деньги, как я блять пожелаю, - мой голос теперь был выше. Злее. Я был тем человеком, который отступает. Я был тем человеком, который не бьет людей, когда они падают. Особенно Сару. Но я не мог ничего поделать. Я не мог пропустить этот момент и ее слезы. Слезы, которые всегда были одинаковыми. Они не заставляли меня больше чувствовать что-то. Ничего, кроме отвращения. Так не должно быть. Сара была любовью всей моей жизни. Ее слезы не должны бесить меня. Но они делали это.
Я хотел, чтобы она наорала на меня, сказала мне, каким куском дерьма я являюсь. Это сработает лучше, разве она не знает этого?
Но она не знала. Потому что, если бы знала, то вероятно воспользовалась бы этой тактикой давным-давно. Но тогда, вероятно, у нее кишка тонка.
- Из-звини, ты прав, - пропищала она, растирая руками лицо.
И я ненавижу это еще больше. Извинения. За что? Почему она извиняется? Я – мудак. Я диктовал все в этом разговоре. Единственное, что она начала – это ее долбаные рыдания. Она извинялась. Она нахрен извинялась. И я бы поспорил на миллион долларов, что она не знала за что. Все, чего она хотела от меня, – обнять ее и сказать, что все будет хорошо. Но это будет тоже ложью. Ничего не будет хорошо. Мой отец насиловал мою сестру каждый день с девяти лет. Пока она не забеременела. Пока он не вырвал ребенка из нее. Пока она не превратилась в ничего, кроме оболочки, готовой трахнуться с любым и каждым за дозу кокаина, который заставит уйти боль. Ничего теперь не может измениться.
Я ничего не смогу изменить.
- Я ухожу, - я отвернулся. Я больше не мог на нее смотреть. Не мог признать тот факт, что я жил этой красивой жизнью с Сарой в изящной квартире. Она была напоминанием. Напоминанием того, что я облажался с Фей.
***
- Доброе утро, - произнесла Фей с радостью, когда вышла из своей спальни несколькими минутами позже.
- Добр… - но слова умерли у меня в горле, как обычно это бывает, когда я вижу Фей по утрам. Я думал, она была красивой в тот день, когда я подобрал ее с улицы, когда ее тело было слишком худым, разрушенным наркотиками и недоеданием. Но сейчас она стала кем-то еще. Кем-то эффектным и ярким. Казалось, с каждым днем она становилась все красивее. Ее тело стало таким соблазнительным, подчеркнутым под плотно обтягивающей черной юбкой-карандаш. Ее белая блузка с короткими рукавами была заправлена в юбку, на ее ногах черные каблуки. Ее длинные, темные волосы были распущенны. Сара взяла ее с собой на стрижку несколько недель назад, и теперь они спадали волнистым беспорядком по ее плечам.
Теперь ее лицо приобрело немного цвета. Она помогала нам перевезти Кейдена и Кэти в их новый дом несколько недель назад, и провела весь день на улице в шортах и футболке, вид, который пленил меня больше, чем должен.
Она обошла меня и направилась на кухню, открывая холодильник и доставая бутылку с водой. Я наблюдал, как она нагнулась, как юбка плотно обтягивала ее. Я мок разглядеть очертания ее попки. Стринги, которые она одела под нее. Я не видел эту одежду раньше. Грустно ли то, что я знал ее гардероб?
Я практически спросил, когда она ее купила, прежде чем вспомнил какой сегодня день.
- С днем рождения.
Она обернулась, небольшой изгиб в уголке ее губ, который заставил меня захотеть поцеловать ее.
- Ты помнишь.
- Конечно. Я не мог забыть. Пошли, - я жестом указал ей следовать за мной к двери. – Я хочу отдать тебе свой подарок.
- Мой подарок? Но ты и Сара уже сделали мне его, - она показала на свою одежду. – Она взяла меня за покупками вчера, когда ты был на дневном заседании.
Итак, это объясняет новые вещи.
- Это был ее подарок. Я хочу подарить тебе свой.
Ее темные глаза расширились. Маленький, тонкий, золотой ободок вокруг ее зрачка, казалось, расширился. Это было увлекательно. Я заставил себя отвести взгляд. Она не могла заметить этого. Я не хотел, чтобы она видела, как сильно я хотел ее. Как сильно я нахрен желал каждый маленький кусочек контакта, который она с охотой дарила мне.
Она последовала за мной к машине, стука ее каблучков по асфальту было достаточно, чтобы я встал-блять-как-камень в своих штанах. Я был рад тому, что шел впереди, поэтому мог поправить себя, чтобы она не увидела.
- Мой подарок на улице? – спросила она с любопытством.
- Да, на заднем дворе, - она следовала за мной вокруг нашего здания. Мои глаза встретились с новой, черной Хондой Цивик. Она сияла, только отполированная. Единственное, что я не сделал – охрененно большой бант сверху. Я остановился прямо перед машиной.
Она огляделась, ветер раздувал ее волосы назад от лица.
- Сара собирается принести его?