Я помотала головой и ответила:
— Надеюсь, что… — слова про то, что я успею спрятаться, вслух произнести не вышло, поэтому я произнесла: — что все будет хорошо.
Все-таки, служители магпочты порой попадаются ленивые и понимающие. Они забывают проверять магпочту, особенно, если это магпочта косвенно относится к такому колдуну, как мой отец.
Тарелку я у тети все же забрала.
Вернулся запоздавший Пашка: в руках он нес самолеты аж в количестве двух штук. Действительно красивые были самолеты, будто настоящие, но уменьшенные, белые, с блестящими боками. А в самолетах я толк знаю: каждые полгода провожаю отца в аэропорту.
Сама, правда, летала только единожды, шесть лет назад, и сейчас понимаю, что мне не следовало тогда улетать. Но разум шепчет: «Ты бы все равно не смогла ничего исправить. Ты не смогла бы остановить ее».
Я взглянула на счастливого Пашку.
Давненько в моей жизни не случалось потерь.
— Шикарные самолеты, — честно призналась я. Пашка протянул мне один из них — тот, что был побольше и красовался синим хвостом, и я взяла его в руки.
Были бы у меня такие крылья… Я бы осмелилась однажды взять и улететь.
— И летает! — провозгласил Пашка. — На пульте управления. Я его, правда, так и не нашел.
— Найдем, — отозвалась я рассеянно.
— Ты бы тоже себе такой хотела? — сделал выводы братец.
Тетя с жалостью посмотрела на меня. Моя трагедия, в отличие от собственной трагедии тети, была отлично ей известна.
— Конечно, — я покивала.
— А хочешь… — Пашка шумно выдохнул, — хочешь, я тебе его подарю?
— Ой, Пашка! — отозвалась я. — Навряд ли я смогу играть с ним так же хорошо, как и ты. А что зря пропадать такому великолепному самолету? Если он вдруг мне срочно понадобится, я возьму его в аренду. Договорились?
«Аренда» Пашке понравилась, и он ответил, что с радостью поможет мне в этом нелегком деле.
Входная дверь дома распахнулась, и со стороны порога понеслось вопросительное:
— Тетя Наташа? Простите, что без приглашения. Мама поделилась, что…
Голос принадлежал девушке, был звонким и неровным, а ещё показался мне знакомым. Но имя той, которой принадлежал этот голос, не хотело посетить мысли.
Я, все ещё держа самолет в руках, вышла в коридор и взглянула в прохожую, высунув голову из-за арки.
— О! — глаза говорившей расширились. — Яна! К тебе я и пришла. Давно не виделись.
Теперь понятно, почему я узнала этот голос. У двери стояла моя бывшая подружка: мы познакомились с ней, когда тетя поселилась в этом доме, пять лет или даже больше проводили вместе… кроме прошлогоднего и этого, соответственно.
— В этом нет ничего удивительного, — заметила я. — Ты же сама сказала, что больше не хочешь меня видеть, Оля.
Она опустила голову, будто вдруг испытала смущение. Но я-то знаю — ничего подобного Оля не испытывала и вовсе казалась милой только на первой взгляд. Она была такой вредной, что ни в сказке сказать, ни пером описать, и мне, черной колдунье, которой по закону требуется быть таковой, до нее ещё далеко. Мерзопакостная леди, и никакие рыжие косички и платье в ромашку меня в этом не переубедят.
Пашка тоже выбежал в прихожую и радостно воскликнул:
— Оля!
Она умиленно сложила руки на груди, а я закатила глаза.
— Ты показываешь сестренке самолетики? — просюсюкала Оля. — Какой ты молодец, уже совсем повзрослел, а Яночка этого и не замечает.
— Яночкино зрение — восемь и восемь, поэтому я ещё не настолько слепа, Оленька.
Захотелось продолжить ссору, которая произошла между нами почти два года назад, и, наконец, высказать то, что я думаю по поводу этой двуличной девушки.
Я злая. Но я хотя бы этого не скрываю. Лучше уж искренне быть злой, чем улыбаться в лицо, а за спиной говорить гадости, как это произошло позапрошлым летом. Потом Оля, помнится, в этих гадостях сделала виноватой меня же. А она в этой деревеньке — некто вроде авторитета, поэтому все ей поверили. Я, соответственно, осталась несправедливо оклеветанной.
Есть у меня знакомая, Вика, которую я не люблю до жути. И она похожа на Олю. Но гораздо более хитра и проницательна моей несостоявшейся подруги.
А ещё она ведьма, как и я. И это усиливает нелюбовь раза в три.
Оля же просто меня раздражала.
В коридор вышла и тетя. И гостье она тоже обрадовалась.