— Почему-то я тебя не помню, — Оля переключила внимание на него. — А я бы тебя запомнила, я тут всех знаю.
— У меня бабушка с другого конца деревни, — отозвался маг. — Я редко у нее бываю.
Интересный у него голос. Не настолько драматично-надрывный, как у Влада. Более солнечный и светлый…
Светлый.
Вообще «светлый» не значит белое, но в данной ситуации… Сейчас — значит.
Черт, ну и почему отец лишил меня магии в такой ответственный момент?! Впрочем, не придумай он мне такое наказание, я бы вовсе не оказалась здесь и не встретила этого мага. Хотя я пока не знала, хорошо ли, что я встретила его вовсе.
Оля покивала и, назвав свое имя, протянула магу хрупкую ладонь. Тот осторожно ее пожал и представился:
— Ярослав. Яр.
— Прекрасное имя! — воскликнула Оля.
И я была с ней согласна. Как будто в Древнюю Русь попали: Ольги, Ярославы. И Я… на.
Пока Оля стала знакомилась с его приятелями, которые черствую меня оставили равнодушными, Ярослав повернулся ко мне. Захотел узнать мое имя? Мы, ведьмы, свое имя так просто не называем.
К сожалению, в данный момент моя магия была заблокирована. Но со зрением, да, все осталось в порядке. Поэтому я наконец-то смогла разглядеть цвет его глаз. Тем более, не слишком он и выше меня: чтобы смотреть в его глаза прямо, мне не хватает сантиметров десяти.
Серые, как серебро, и голубые, как небо в летний день. Чем-то похожие на мои. Но если у меня болотная тина частично покрывала всю радужку, то голубизна его глаз скопилась около зрачка, откуда расходилась колкими лучами, а после тонула в необъятном светло-сером тумане.
Я самовольно пожала его руку — какая теплая и широкая рука, не то что у Влада, которому с такими длинными пальцами только и быть пианистом! — и протянула:
— Неприятно познакомиться, — чуть наклонившись к Ярославу, добавила тихо: — Ведьма.
Люблю производить фурор. Мои слова не оставили его равнодушным: брови Ярослава, этого мага с таким сказочным длинным именем, поднялись вверх, а бледные губы уже приоткрылись, чтобы что-то сказать, но в последнее мгновение Яр решил промолчать.
— Яна, — я фыркнула. — Такое у меня имя.
Только после этих слов он вновь взглянул на меня. Пасмурное небо — и ясное. Все это умещалось в его взгляде. Душа, наверное, ещё богаче.
Вблизи искры его души казались почти незаметными.
Поверил? Не поверил? Я не знала.
Оставшиеся парни тоже представились мне — рыжий оказался Михаилом, а брюнет — Николаем. Называть свое имя в ответ не требовалось — Оля уже сделала это за меня. А прямо сейчас она вещала о некоторых нюансах общения со мной… И Ярослава это интересовало почему-то больше всех.
— Это моя подруга, — утверждала она. — У нее тут живет тетя. Знаете, с Яной трудно общаться, на самом деле. Она очень замкнутая в себе и агрессивная, — забыла Оля про то, что я, в отличие от нее, на парней не кидаюсь. — А ещё…
Когда Оля закончила свой воодушевленный рассказ и взглянула на меня, первым заговорил тоже Ярослав.
— Как, говоришь, тебя зовут? — Вопрос был адресован мне. Ярослав нахмурился. Тяжко, наверное, жить, с такими провалами в памяти.
— Яна, — услужливо напомнила я.
— Яна, — подтвердила Оля.
Я наградила ее недовольным взглядом: у кого-то слишком длинный язык, в самом деле, пусть в этом и нет ничего удивительного, и раскрыла свою страшную тайну:
— «Солнце» означает. Знакомая стихия, правда?
Михаил — Миша — фыркнул и взглянул наверх, подтверждая, что действительно знакомая. Ещё бы, последние несколько дней выдались такими жаркими! Николай быстро посмотрел на меня. Пытался соотнести, наверное.
Но, честно говоря, если меня и можно было назвать солнцем, то в момент солнечного затмения. Ярослав, похоже, был полностью со мной согласен. Он неопределенно помотал головой, не поддаваясь на провокацию, и заметил:
— Судя по тому, о чем рассказала твоя подруга, и по твоей манере поведения… Ну и какое ты солнце? Ты, скорее, луна.
Я так и не смогла понять, комплимент это был или издевательство. А в следующий момент Ярослав добавил:
— Или туча. Очень мрачная туча.
Нет, все-таки он издевался.
— Чем это тебя, Ярослав, не устраивает моя манера поведения? — настал мой черед недоумевать.
Его приятели рассмеялись, но после моего недоброго взгляда решили помолчать.
— Люблю более открытых людей, более вежливых…
— Светлых, — предложила я.
На его лице проявилось смущение: Яр чуть покраснел и отвел взгляд в сторону. Неужели только сейчас стал понимать, что я не шучу? А ведь я с самого начала не шутила. Чувство юмора у меня никакое.