Я вздохнула.
Пришлось вновь чувствовать себя хозяюшкой.
Когда я, порядком разозлившаяся, одним словом ведьма, закончила с мытьем посуды, стрелка часов близилась к девяти. Я с удивлением смотрела на нее, как в тот раз, когда я в первую ночевку у тети проснулась в двенадцать.
Последний автобус уезжал полдевятого.
Я снова вернулась в комнату, схватила смартфон и выбрала тетю в списке контактов. Она ответила быстро, я также быстро выпалила:
— Сегодня уже не смогу приехать. Автобус последний пропустила, как-то заработалась…
— Нам ждать тебя завтра? — уточнила тетя. Кажется, она не очень злилась.
— Да, — отозвалась я. — Но не слишком рано.
— Хорошо, Яна. Паша передает тебе привет.
— И я ему…
Отключившись, я вспомнила, что, ещё когда я изучала нечисть, пропищала стиральная машинка, оповещая о закончившейся стирке. А ещё неплохо мы сполоснуться в душе, сделать масочку для волос и почистить лицо скрабом.
М-да, кажется, дел мне хватит ещё надолго.
***
Закат сегодня казался нежно-розовым, как лепестки вишни. Лишь у горизонта вспыхивали насыщенно-бордовые гранатовые зерна, но вскоре и те, и другие заменились темной синевой с изредка поблескивающими маковками-звездами.
Я сидела в кресле с ноутбуком на коленях. Рядом со мной работал вентилятор, трепещущий волосы. На экране ноутбука сверкали молнии, из него доносились слова: я решила вспомнить о своем криминальном прошлом и посмотреть какой-нибудь сериал.
Что может быть лучше? Кресло, вентилятор, сериал, догорающий закат… Никто не мешает: даже хомяк уснул, даже домовой прекратил меня беспокоить.
Я знала ответ на этот вопрос.
Лучше может быть пробежка по реке в поисках нечисти, голубовато-белые бабочки и паутины: на траве и в волосах. Лучше может быть голубое свечение души и громкий стук сердца. Не байк и не оранжевые лилии — а путешествия, настолько же желаемые, насколько рискованные и опасные.
Я знала… Но разве я могла кому-то об этом рассказать?
Нет.
Это — только мой секрет.
Спать я легла даже чуть позже, чем положено настоящей черной ведьме, лишь к четырем утра, когда вместо черных роз на небе начали расцветать хрупкие желтоватые тюльпаны.
Глава 7. Чувства и цветы
Я прищурилась, чтобы уж точно не ошибиться в утверждениях, но мираж не рассеялся.
— Похоже, твой Яр собрался уезжать.
— Яр? — Миша чуть затормозил, и я махнула на остановку, где застыла фигура Ярослава. Вот прямо сейчас на статуэтку да на площадь, такой уж собранный и величественный вид у него. — И правда он. Я ж предупреждал его, что буду скоро.
— А автобус в ближайший час не придет… — протянула я. — Похоже, долго ему ждать придется.
— Вот сейчас и спросим.
Приблизившись к остановке — она располагалась по левую сторону дороги — Миша затормозил машину и вышел наружу. Скромная Яна посидела несколько секунд, но тоже решила вылезти. Интересно же было… Хотя палевно. Ярик пока что меня не заметил, но что ему стоит обернуться, так сказать, вокруг, и увидеть меня?
Они обменялись рукопожатиями, и Миша спросил у Ярослава, что де он тут забыл. Яр ответил, что ждет. И в этот же момент он повернулся в мою сторону.
Вовремя цветочки спрятала за спину! Зато кулон с кошачьим глазом, как назло, выскочил вперед, зеленым огнем сверкая на фоне оранжевых ромашек комбинезона.
— Яна? — удивился он. Это в первую секунду. Во вторую Ярослав нахмурился, будто вот-вот пойдет на меня с кулаками. Но разве я могла держать язык за зубами? Нет-нет-нет, не вытерпела и съехидничала:
— Чуда ждешь, что ли?
— Да вот, дождался.
— Это точно, — я улыбнулась. — Миша — человек очень хороший.
Миша рассмеялся — согласна, никогда не умела делать людям комплименты так, чтобы это выглядело естественно, зато друг его нахмурился пуще прежнего. Теперь действительно стало страшно. Ну а чего он хмурится? Я тут черная или что? Я и буду хмуриться! А ему, по меньшей мере, улыбаться надо… Пожизненно.
— Между прочим, я тебя искал, — бросил Яр.
— Между прочим, я была в городе, и, например, моя тетя отлично об этом знала.
Ярослав вздохнул.
— А ты как с ней пересекся? — он обратился к Мише.
— Подвез, — опешил тот. — Ты чего такой, Яр?
— Да я тут как бы…
Он замолчал, пристально глядя в мою сторону. И взгляд его, остановившись, сосредоточился на моем кулоне. Захотелось то ли улыбнуться, то ли спрятать камешек, но ничего такого я не сделала, ответила Яру презрительным взглядом.