Не-бесконечная магия.
Когда-нибудь она исчезнет вовсе, и тогда я умру. Это я тоже помнила.
А ещё я знала, что есть те, кто полностью тратит свой резерв — свою душу — но продолжает жить. Закрывает душу непробиваемой стеной и мирится с тем, что теперь он не может колдовать.
Но жизнь без магии для меня равносильна смерти.
Можно жить без ноги и без руки. Но как жить без души?
— Я догадываюсь, о чем ты думаешь. Яна, — отец пронзительно взглянул на меня. — Просчитываешь перспективы? Размышляешь, чем займешься?
Он издевался. Честное слово, издевался!
— Лучше умереть… — сказала еле слышно.
Но отец, несмотря на возраст, слухом обладал тончайшим.
— Значит, ближайшие несколько дней тебе придется побыть живым мертвецом. Думаю, это будет интересный опыт. Что скажешь?
— Все, что бы я не сказала, прозвучит слишком обидно для тебя, — пробубнила я. Хомячидзе продолжал свои важные дела и этой активностью совершенно случайно вдохновил меня на следующую фразу: — А кто будет ухаживать за хомяком?
— Я, так и быть, поживу ближайшие дни дома. Поэтому с ним все будет в порядке.
Удивительно: отец готов был жить дома ради моего хомяка, но не ради меня.
Впрочем, живи он дома, количество моих экспериментов уменьшилось бы раза в три.
— И что мне делать у тети? Без магии?..
— Общаться с людьми. По-моему, ты слишком много времени посвящаешь учебе, и это не идет тебе на пользу. Зачет по нечисти проведем позже.
Отцу не угодить: ему не нравилось, когда я не училась, и ему не понравилось мое усердие. Наверное, мне никогда не стать такой идеальной, как его любимый ученик, Влад.
Красота в глазах смотрящего.
Я уже привыкла к тому, что никогда не достигну папиного идеала.
Молча развернувшись, я покинула комнату. Возвращаясь к себе, коснулась прутьев клетки, в которой копошился хомяк. Выключила кондиционер — вместо него приоткрыла оконную форточку, чтобы впустить ночной воздух, надеясь, что тот чуть свежее дневного. Несколько мгновений я смотрела на горящие окна противоположного дома: мне показалось, что они складываются в руну. А потом, обернувшись, встретилась взглядом с отцом.
— Чемодан соберу завтра утром, — заметила я.
— Надеюсь, ночью ты не решишь провести ещё один ритуал?
Этими словами он напомнил мне Влада. Или Влад очень напоминал отца. Наверняка старался ему подражать.
— Блокируй, пожалуйста.
И я приблизилась к отцу.
Такое уже происходило. Ритуал безболезненный, но опустошающий. Встреча глаз. Легкое касание плеча. Вопрос: «Согласна ли ты…». Согласна ли ты отказаться от своей магии, хоть и на время? Если магия — твоя жизнь. Только магия постоянна, она живет внутри, тогда как все остальное приходит и уходит: и отец, и мать, про которую я вовсе не хочу вспоминать, и Влад, и хомяк — говорят, они тоже живут недолго. Такой вопрос звучит немыслимо.
«Согласна ли ты?».
Такова уж формальность. И я обязана была произнести это «да», хотя внутри меня пульсировало уверенное: «Нет, нет, нет!».
Все же я бы предпочла смерть жизни без магии. Это сейчас я знаю, что скоро она вернется. Но если бы я знала, что мой резерв пуст — а восстановить его нет никакой возможности, смогла бы я согласиться на такую жизнь?
Действительно, не стоит тратить ее на самоутверждение над какими-то Владами.
В это время дверца внутри будто бы закрылась, и стучать было бесполезно.
— Спокойной ночи, — отозвался отец.
— Я все равно не усну, — заметила я.
И только тогда позволила себе закрыть дверь, ведущую в мою комнату.
Эта ночь, действительно, выдалась для меня бессонной.
***
— Яна!
Из раздумий меня вывел звонкий мальчишеский голос, прозвучавший над самым ухом. Я с некоторым удивлением взглянула на травинку, которая в моей руке превратилась в несчастные лохмотья, отбросила ее в сторону и подняла голову.
— Мама зовет есть. Сказала мне тебя позвать.
— Я же ещё не прополола, — заметила я, чуть улыбаясь.
Пашка, стоящий в позе «руки в боки», цокнул:
— Это, конечно, плохо… Поешь — и сразу за работу.
Улыбка стала ещё шире. Молодец — парень хозяйственный, с таким не пропадешь. Двоюродную сестрицу припахивает на раз-два.
Пашке через несколько месяцев исполнится шесть лет — он растет крепким, здоровым, улыбчивым, ну и да, практичным мальчиком. Единственный сын в семье. Рожденный спустя три года после того, как в жизни тети, папиной сестры, произошла трагедия.
Мы не любим об этом говорить. Если вдруг кто-то вспоминает ту трагедию в разговорах с отцом, тот упорно меняет тему. А я…