– Ладно, Генри, у меня дела, – сказал ему Мардонн.
Блондин слез со стола, зевнул, наигранным жестом приложил руку ко рту. На пальце красовался бриллиант. Он посмотрел на Мэллори, улыбнулся и не спеша вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.
Мардонн сел в синее вращающееся кресло. Зажег тонкую сигару и подтолкнул коробку с увлажнителем по зернистой поверхности стола. Мэллори разместился ближе к краю, между дверью и двумя открытыми окнами. Была еще одна дверь, прямо перед ней – сейф. Мэллори зажег сигарету и произнес:
– За Лэндри числился должок. Пять тысяч. Здесь кто-нибудь хочет мне заплатить?
Мардонн положил коричневые руки на подлокотники кресла и качнулся взад-вперед.
– Мы к этому еще не подошли, – сказал он.
– Верно, – согласился Мэллори. – А к чему подошли?
Невыразительные глаза Мардонна сузились. Голос звучал ровно и бесстрастно:
– К тому, как Лэндри убили.
Мэллори воткнул сигарету в рот, сцепил руки за головой. Выпуская клубочки дыма, он заговорил, обращаясь к стене над головой Мардонна:
– Он подставил всех, кого мог, а потом и себя. Играл слишком много ролей и перепутал реплики. Он напился, и ему захотелось пострелять. В руке оказалась пушка, и он не удержался. А кто-то выстрелил в ответ.
Мардонн, покачиваясь, спросил:
– Нельзя ли чуть конкретнее?
– Пожалуйста… расскажу вам сказочку… Жила-была девочка, когда-то она написала письма. Думала, что влюблена. Письма были безрассудные – девочка из тех, что никого и ничего не боятся, а зря. Прошло время, и каким-то образом эти письма попали к шантажистам. Мерзкие типы нашу девочку начали трясти. Не сказать, что очень сильно, что это было ей не по карману, но, видимо, ей нравилось строить из себя крутую. Лэндри тем не менее решил, что сумеет ей помочь. Он придумал план. По этому плану ему требовался человек, который нормально смотрится в смокинге, вынимает ложечку из чашки, когда пьет кофе, и неизвестен в городе. Он обратился ко мне. У меня небольшое агентство в Чикаго.
Мардонн качнулся в сторону открытых окон и посмотрел на верхушки деревьев.
– Частный детектив, да? – пробурчал он невозмутимо. – Из Чикаго.
Мэллори кивнул, бросил взгляд на хозяина кабинета и снова уставился в ту же точку на стене.
– Между прочим, марку держу, Мардонн. Хотя по обществу, в котором мне тут пришлось вращаться, этого не скажешь.
Мардонн нетерпеливо отмахнулся.
– В общем, – продолжил Мэллори, – я на предложение купился, и это была моя первая и самая главная ошибка. Я кое-что предпринял, но тут девочку, которую трясли, взяли и похитили. Это уж совсем нехорошо. Я связался с Лэндри, и он решил появиться на театре военных действий вместе со мной. Девушку мы нашли без особых хлопот и доставили домой. Оставалось заполучить письма. Я пытался вытянуть их у типа, у которого они, как мне казалось, были, но тут на авансцену вышел один из злодеев и решил поиграть пистолетом. Лэндри эффектно появился из-за кулис, встал в позу героя, которому все нипочем, и устроил с бандитом дуэль-разборку. В итоге поймал порцию свинца. Все это было красиво – для тех, кто любит такие зрелища, но я оказался в незавидном положении. Считайте, что это просто мои предрассудки. Короче, пришлось оттуда слинять, чтобы собраться с мыслями.
В тусклых карих глазах Мардонна что-то мелькнуло.
– Было бы интересно послушать и девушку, – холодно заметил он.
Мэллори выпустил клуб дыма.
– Ей что-то вкололи, она ничего не помнит. Да и помнила бы – вряд ли захотела бы говорить. А как ее зовут, я не знаю.
– А я знаю, – сказал Мардонн. – Со мной уже говорил водитель Лэндри. Так что с ней мы разберемся и без вас.
– Так все выглядит на поверхности, – невозмутимо продолжал Мэллори, – без примечаний. Зато с примечаниями все оказывается куда веселее, да и грязи больше. Девушка Лэндри о помощи не просила, но что ее трясут – он знал. Письма эти у него когда-то имелись, потому что адресатом был именно он. Как же он собирался выйти на след шантажистов? Он предложил сыграть роль шантажиста мне, намекнуть девушке, что письма у меня, назначить встречу в ночном клубе, где нас обязательно увидят те, кто ее пасет. Она придет, она ведь считает себя крутой. За ней будут наблюдать, потому что про нашу встречу станет известно – от шофера, горничной, еще кого-нибудь. У ребят возникнет желание познакомиться со мной поближе. Меня зацепят, и если не вырубят по дороге, то, вполне возможно, я разберусь, кто есть кто во всей этой истории. Вот такую он придумал подставу.