– Проблема весьма деликатная, – начал он.
– Угу.
Перечитав текст на моей визитке, Мелтон спрятал ее в бумажник с золотым тиснением.
– Кто вас прислал?
– Приятель из окружного полицейского управления.
– Если честно, хотелось бы узнать о вас побольше.
Я продиктовал пару фамилий и телефонов. Мелтон тут же поднял трубку и набрал первый номер. К счастью, он застал контактных персон, смог с ними поговорить и четыре минуты спустя удовлетворенно откинулся на спинку кресла. Мы дружно вытерли взмокшие шеи.
– Пока все в порядке, – обнадежил Мелтон. – А теперь докажите, что вы тот, за кого себя выдаете.
Я вытащили из бумажника фотокопию водительского удостоверения, и Мелтон довольно кивнул.
– Сколько берете?
– Двадцать пять долларов в день плюс накладные расходы.
– Многовато. А что входит в накладные расходы?
– Бензин, иногда взятки, еда и виски, в основном виски.
– Вы питаетесь, только когда ведете расследование?
– Нет, и в остальное время тоже, но не так изысканно и разнообразно.
Губы Мелтона скривились в усмешке, от которой, как и от черных глаз, веяло холодом.
– Думаю, мы поладим.
Он достал из стола скотч, и мы выпили. Затем Мелтон опустил бутылку на пол, закурил украшенную монограммой сигарету и с наслаждением затянулся.
– Предлагаю ограничиться пятнадцатью долларами в день. Сами понимаете, времена сейчас тяжелые… И со спиртным полегче.
– Ну я же пошутил! Тот, кто не ценит шуток, не заслуживает доверия.
– Значит, договорились, – снова усмехнулся Мелтон. – Только сразу поставлю условие: к дружкам из полиции вы не станете обращаться ни при каких обстоятельствах.
– Согласен, если, конечно, вы никого не убили.
– Нет, убийствами пока не занимался, – захохотал Мелтон, – но человек я решительный. Хочу, чтобы вы разыскали мою жену, выяснили, где она находится, чем занимается, но тайком от нее самой. Она исчезла двенадцатого августа, то есть одиннадцать дней назад, из нашего летнего дома на Оленьем озерце. Озеро совсем маленькое, принадлежит мне и двум моим приятелям. Оно в паре миль от деревеньки Пумья Вершина, хотя, уверен, вы прекрасно знаете, где это.
– В горах Сан-Бернардино, милях в сорока от самого Сан-Бернардино.
– Угу, точно. – Мелтон стряхнул пепел на крышку стола, потом наклонился и сдул. – Озеро всего три восьмых мили длиной, и для удобства мы построили маленькую дамбу, увы, в самое неудачное для строительства время. На берегу четыре домика: один – мой, два принадлежат друзьям-совладельцам – этим летом оба пустуют, – а в четвертом, ближнем к дороге, живет Уильям Хейнз с женой. Он инвалид войны. Аренду они, естественно, не платят, зато приглядывают за озером и сторожат домики. Моя жена проводила там лето, но двенадцатого августа должна была вернуться в город – сезон начался, приемы, обеды. Она так и не приехала.
Я кивнул. Мелтон достал конверт, из него – фотографию и телеграмму, но мне протянул лишь телеграмму. Ее отослали из Эль-Пасо, штат Техас, пятнадцатого августа в 09:18 на адрес мистера Говарда Мелтона: Лос-Анджелес, Авенант-билдинг, квартира 715. «Еду Мексику оформлять развод. Выхожу Ланса. Прости прощай. Джулия», – прочел я и положил листок на стол.
– Джулией зовут мою жену, – пояснил Мелтон.
– А кто такой Ланс?
– Ланселот Гудвин. До прошлого года он был моим личным помощником, потом получил небольшое наследство и уволился. Я уже давно знал, что они с Джулией, образно говоря, друг к другу неравнодушны.
– Все понятно, – снова кивнул я.
Мелтон вручил мне фотографию миниатюрной блондинки и высокого худощавого мужчины лет тридцати пяти. Смуглый, темноволосый, он казался чересчур красивым, а блондинке можно было дать от восемнадцати до сорока. Да, существует такой тип… Явно гордясь своим телом, женщина демонстрировала его всем желающим. Глядя на ее купальник, воображение напрягать не приходилось. Итак, блондинка в купальнике и смуглый красавец в плавках сидели на песке под пляжным зонтиком. Налюбовавшись, я положил фотографию поверх телеграммы.
– Это «вещественные доказательства», но далеко не все факты, – объявил Мелтон. – Еще виски?
Он разлил скотч по стаканам, выпил вместе со мной и опустил бутылку на пол. Тут зазвонил телефон. Мелтон произнес буквально два слова, потом опять поднял трубку и велел администратору ни с кем его не соединять.