Дородная женщина кивнула и, улыбнувшись, выложила на стол приборы.
Мы позавтракали блинчиками и яичницей с беконом, запивая еду огромным количеством кофе. Тинчфилд ел за четверых, а его жена – как птичка и как птичка же порхала на кухню за очередной порцией.
Наконец трапеза закончилась, я вернулся в кресло-качалку, миссис Тинчфилд ушла на кухню, а ее супруг отрезал большой кусок прессованного табака и аккуратно загрузил в рот.
– Ну, сынок, теперь я готов слушать и удивляться. Если честно, я и сам немного беспокоился из-за браслета: зачем прятать его в муке, когда под боком озеро? Однако я тот еще тугодум. Почему ты считаешь убийцей Мелтона?
– Потому что Берил Хейнз жива, только из блондинки превратилась в рыжую.
Я рассказал все без утайки. Тинчфилд ни разу не перебил.
– Ты славно потрудился, сынок, – дослушав до конца, похвалил он. – Без везения, конечно, не обошлось, но ведь так и должно быть, правда? Однако, похоже, причины вести расследование у тебя не имелось?
– Верно, ни единой, – кивнул я. – Помимо элементарного упрямства: Мелтон облапошить меня пытался, как сопливого младенца.
– Зачем, думаешь, Мелтон тебя нанял?
– Пришлось. Установление личности утопленницы было частью его плана. Да, тело бы опознали – только, наверное, не сразу, а после похорон и окончания следствия. Однако в итоге «ошибку» непременно бы исправили. Ведь иначе денег жены Мелтон ждал бы несколько лет, пока суд не признал бы ее умершей. А после правильного опознания он собирался показать, как отчаянно ее искал. Если Джулия действительно страдала клептоманией, окружающие бы поняли, почему он обратился к частному детективу, а не в полицию. В общем, повторяю, ему пришлось меня нанять. К тому же его беспокоил Гудвин. Возможно, Мелтон планировал его убить и подставить меня. Вот только он не знал, что Берил его опередила, иначе ни за что не пустил бы меня в Глендейл… Кроме того, я сглупил, когда отправился сюда, не сообщив об убийстве Гудвина глендейлской полиции, вот Мелтон и решил заткнуть мне рот деньгами. Технически убить Джулию оказалось довольно просто, а Берил об истинном мотиве даже не подозревала. Почти уверен, ее угораздило влюбиться в Мелтона. Малообеспеченная женщина с пьющим мужем, ничуть не удивительно… Естественно, Мелтон не предполагал, что тело обнаружат так быстро, ведь мы с Биллом наткнулись на труп по чистой случайности. Он хотел еще помариновать меня и покормить намеками. Рано или поздно я выловил бы утопленницу. Мелтон знал, что Хейнза обвинят в убийстве жены, и что записка Берил не слишком напоминает послание самоубийцы, и что Джулия с Биллом успели стать не только собутыльниками… Говард с Берил выжидали подходящего момента. И дождались: в один прекрасный день Хейнз отправился на северный берег Пумьего озера к приятелю. Полагаю – и это можно проверить, – что Берил тут же позвонила «милому Говарду». Три часа быстрой езды – и он здесь. Джулия, вероятно, еще и протрезветь не успела. Мелтон оглушил ее, переодел в вещи Берил и затолкал под настил. Крупный, сильный, он легко справился один, а Берил караулила единственную дорогу к озеру. Такой расклад дал Мелтону шанс подбросить браслет в дом Хейнзов. Затем он погнал обратно в Лос-Анджелес, а Берил, облачившись в вещи Джулии, захватила ее багаж и поехала в Сан-Бернардино… В отеле «Олимпия» ее угораздило нарваться на Ланса Гудвина, который, несомненно, тут же заподозрил неладное. Еще бы, у незнакомой женщины одежда Джулии, багаж Джулии, а швейцары зовут ее «миссис Мелтон». Гудвин проследовал за ней в Лос-Анджелес. Остальное вы знаете. Раз Мелтон спланировал убийство подобным образом, это, на мой взгляд, доказывает две вещи. Во-первых, Мелтон не стремился, чтобы утопленницу немедленно опознали как Джулию. По заявлению Билла несчастную зарегистрировали бы под именем Берил Хейнз, и Мелтона это устраивало: на некоторое время Билл автоматически становился подозреваемым… Во-вторых, когда утопленницу опознали бы как Джулию Мелтон, маскарад Берил поставил бы под удар их с Биллом. Полиция решила бы, что Хейнзы совершили убийство ради денег по страховке. А вот с браслетом Мелтон прокололся. Лучше бы привязал к крюку, швырнул в озеро, а потом «случайно» выловил. Подсовывать браслет Хейнзам, а потом спрашивать, проводился ли в их доме обыск, было чересчур мелодраматично. Впрочем, для предумышленных убийств такое не редкость.
Шериф перекатил комок жвачки за другую щеку, двинулся ко входной двери, чтобы сплюнуть, и застыл в проеме, заложив руки за спину.