– И куда же, сержант, по-вашему, деваются люди, когда они исчезают?
– Иногда они исчезают не по своей воле. Иногда их заставляют исчезнуть.
Детектив облизнул плотные губы, чем-то вдруг напомнив кота.
Господин Саттон-Корниш медленно поднял руку и простер ее в сторону бронзовой двери.
– Вы сами этого хотели, сержант, – сказал он учтиво. – Сами напросились. Искать господина Скимпа, шпица Тедди и мою жену надо там. За этой древней бронзовой дверью.
Детектив даже не взглянул в указанном направлении. Какое-то время не менялось и выражение его лица. Потом он вдруг усмехнулся, вполне дружелюбно. Что-то еще, кроме дружелюбия, скрывалось в глубине его глаз – но именно в глубине.
– Что, если нам с вами прогуляться? – предложил он оживленно. – Свежий воздух, знаете ли, сэр, – штука пользительная. Давайте…
– Там, – провозгласил господин Саттон-Корниш, выбрасывая вперед руку. – За этой дверью.
– Э-хе-хе! – Детектив-сержант Ллойд проказливо помахал крепким пальцем. – Много времени проводите в одиночестве, сэр. Всякие мысли в голову лезут. Со мной тоже такое бывает. Так ведь и рехнуться недолго. Вот я и говорю: давайте проветримся, сэр. Зайдем куда-нибудь, пропустим по маленькой… – Рыжий верзила приставил указательный палец к кончику носа, чуть откинул голову, при этом помахивая мизинцем. Но сталь никуда не исчезла из его серых глаз.
– Сначала посмотрим на мою бронзовую дверь.
Господин Саттон-Корниш рванулся из кресла. Детектив тут же вцепился ему в предплечье.
– Без фокусов, – предупредил он. – Не рыпайтесь.
– Ключ здесь, – сообщил господин Саттон-Корниш и указал на нагрудный карман, но лезть за ключом не стал.
За него это сделал детектив – выудил ключ и уставился на него тяжелым взглядом.
– Все они – за этой дверью, на крюках для туш, – сказал господин Саттон-Корниш. – Все трое. На маленьком крюке – Тедди. А для моей жены – крюк большой. Ну очень большой.
Продолжая стискивать предплечье господина Саттон-Корниша левой рукой, детектив-сержант Ллойд обдумал услышанное. Его белесые брови почти сошлись, между ними пролегла суровая морщина. Крупное обветренное лицо помрачнело, хотя в глазах мерцал скептицизм.
– А что, хуже не будет – давайте посмотрим, – объявил он.
Детектив протащил господина Саттон-Корниша через всю комнату, воткнул бронзовый ключ в громадную древнюю скважину, повернул кольцо и открыл дверь. Обе створки. Перед ним была вполне безобидная ниша, в которой стоял шкаф со всякой дребеденью – и больше ничего. Детектив снова стал доброжелательным:
– Значит, сэр, крюки для туш? Ловко выдумал, скажем так.
Он засмеялся, отпустил предплечье господина Саттон-Корниша и качнулся на каблуках.
– За каким чертом вам понадобилась эта дверь? – спросил он.
Господин Саттон-Корниш живо согнулся чуть не вдвое и всем своим исхудавшим телом с бешеной скоростью бросился на здоровяка детектива.
– А вот зайдите да поглядите! – взвизгнул он.
Детектив-сержант Ллойд, мужчина крупный, слабостью здоровья не отличался и ко всякого рода пиханиям был привычен. У господина Саттон-Корниша едва ли был шанс сдвинуть детектива с места хоть на шесть дюймов, даже с учетом внезапности нападения. Но у бронзовой двери был высокий порог. С обманчивой быстротой, свойственной его профессии, детектив чуть перенес вес тела и уперся пяткой в бронзовый порог.
Не случись эта закавыка, он бы аккуратно поймал господина Саттон-Корниша, ухватил бы его за шкирку, как блудливого котенка, большим и указательным пальцем. Но порог заставил его потерять равновесие. Он немного споткнулся, его качнуло в сторону – и зона перед господином Саттон-Корнишем оказалась полностью открытой.
Господин Саттон-Корниш атаковал пустое пространство… пустое пространство, обрамленное величественной дверью из бронзы. Он полетел вперед – лихорадочно пытаясь за что-нибудь ухватиться, падая, снова пытаясь за что-то зацепиться, – через порог…
Детектив-сержант Ллойд медленно выпрямился, повернул крепкую шею и посмотрел в нишу. Чуть отошел назад – удостовериться, что створка двери ничего от него не скрывает. Она ничего не скрывала. Перед ним был шкафчик со всякими фарфоровыми безделушками, какие-то пустяковины из слоновой кости и черного дерева, наверху стояли три статуэтки из розового мрамора.
Больше он не увидел ничего. Потому что больше там ничего не было.
– Батюшки-светы! – прохрипел он. Или ему показалось, что это был он. Кто-то, во всяком случае, это прохрипел. Он или не он – сказать с уверенностью детектив не мог. После этого вечера он уже ни в чем не был абсолютно уверен.