Бровастый вытащил сигару изо рта, внимательно осмотрел и вернул на место.
– А вам-то какое дело?
– Девушек зовут Анна Хоффман и Гертруда Смит или, возможно, Шмидт, – пояснил я. – Они вместе снимали домик в комплексе Уайтуотер, а сегодня неожиданно уехали из Пумьей Вершины. Именно Гертруда относила в ремонт туфли миссис Лейси.
Бровастый не сводил с меня глаз.
– Собравшись в мастерскую, Гертруда отпросилась у Вебера и ненадолго оставила туфли у него на столе. В одной из них лежало пятьсот долларов – их спрятал туда мистер Лейси, решив сделать жене сюрприз.
– Впервые об этом слышу! – заявил Холмс.
Шериф промолчал.
– Деньги не украли. Лейси спохватился и приехал к сапожнику, но вся сумма по-прежнему лежала в туфле.
– Очень рад, что недоразумение благополучно разрешилось, – сказал бровастый и вышел из номера, закрыв за собой дверь. Шериф даже не попытался его остановить.
Баррон шагнул к корзине для мусора, смачно сплюнул, затем достал огромный носовой платок, вытер окровавленный нож и заткнул за пояс. Взглянув на убитого, шериф поправил шляпу и повернулся к двери.
– Дело непростое, – нажав на ручку, проговорил он, – но не такое мудреное, как пытаешься представить ты. Ладно, поехали к Лейси!
Едва я вышел в коридор, Баррон запер дверь и спрятал ключ в карман. Мы быстро спустились по лестнице, выбрались из отеля и свернули в переулок, где у пожарного гидранта стоял маленький бежевый седан. За рулем сидел жилистый юноша, как и большинство индейцев, казавшийся немытым и истощенным. Мы с шерифом устроились сзади.
– Энди, знаешь бывший дом Болдуинов на конце Шалфеевого мыса?
– Угу.
– Едем туда, – велел Баррон. – Остановишь не у самого дома, а чуть поодаль. – Он взглянул на небо. – Сегодня полнолуние. Красотища!
8
Дом на утесе выглядел точно так же, как в мой первый приезд: светились те же самые окна, в незапертом гараже стояла та же самая машина, ночную тишь сотрясал тот же бешеный лай.
– Кто это тявкает, черт подери? – спросил шериф, когда мы свернули к дому. – Похоже на койота.
– Это Шайни, она наполовину койот, – ответил я.
– Джим, мне перед воротами остановиться? – спросил жилистый водитель, оглянувшись через плечо.
– Отъезжай чуть подальше, вон под те старые сосны.
Машина бесшумно притормозила на скрытой мраком обочине, и мы с шерифом выбрались из салона.
– Сиди здесь, Энди, чтобы никто тебя не видел! – скомандовал Баррон. – У меня на это свои причины.
Мы вернулись к крепким воротам и зашагали к дому. Снова послышался лай, и открылась передняя дверь. Шериф поднялся на крыльцо и снял шляпу:
– Миссис Лейси? Я Джим Баррон, констебль Пумьей Вершины, а это мистер Эванс из Лос-Анджелеса, с ним вы знакомы. Разрешите войти на минутку?
Ночная тьма не позволяла разглядеть выражение лица женщины. Она посмотрела сначала на Баррона, потом на меня.
– Да, пожалуйста, – бесцветным голосом ответила она.
Мы вошли, и миссис Лейси закрыла за нами дверь. В мягком кресле отдыхал крупный седой мужчина, державший на коленях Шайни. Увидев нас, он опустил собаку на пол и расправил плечи. В долю секунды Шайни перелетела гостиную, врезалась в живот Баррона, перевернулась в воздухе и, едва приземлившись, забегала кругами.
– Прелесть, а не собачка! – восхитился шериф, поправляя выбившуюся рубашку.
Седовласый мило улыбнулся.
– Добрый вечер, – проговорил он, сверкая белоснежными зубами.
На миссис Лейси были все тот же алый жакет и серые фланелевые брюки, только лицо теперь казалось усталым и осунувшимся.
– Это мистер Франк Людерс из клуба «Вудленд», – глядя в пол, представила хозяйка. – А это мистер Баннон и… – Замявшись, она перевела взгляд на некий предмет, находящийся за моим левым плечом. – Извините, имени второго джентльмена я не расслышала.
– Эванс, – подсказал шериф, но хозяйка по-прежнему не желала встречаться со мной глазами. – А моя фамилия не Баннон, а Баррон.
Я кивнул Людерсу, а тот радужно улыбнулся нам с шерифом. Создавалось впечатление, что здоровый, бодрый, холеный Франк Людерс не знает ни забот, ни хлопот и готов дружить с целым миром.
– Я старый друг Фреда, зашел поздороваться. Его нет дома, так что я немного подожду: через некоторое время за мной должен заехать приятель.
– Рад встрече, мистер Людерс, – сказал шериф. – Слышал, вы купили клуб, и все жалел, что не знаком с вами лично.